| КОСМИЧЕСКАЯ ЭТИКА - Рассвет Сварога |
| Пятница, 22.09.2023, 04:24 |
|
|
Приветствую Вас Гость | RSS
|
|
|
|
О ЛИБЕРАЛИЗМЕ
|
|
| Макошь | Дата: Пятница, 21.04.2023, 13:22 | Сообщение # 1 |
Мыслитель
Группа: Админы
Сообщений: 23814
Статус: Убежал
| Суть либерализма
Уже давно не секрет то, что сегодня Россия находится в состоянии прокси-войны с консолидированным глобальным Западом.
«Горячую», вооруженную часть прокси – отрабатывают для Запада украинцы, а «холодную» – сдерживание – выполняет Европейский Союз.
Некоторые россияне уже в начале нулевых стали понимать, что рано или поздно, но мы придем к вооруженному противостоянию с Западом. Кто-то начал это осознавать после грузино-осетинского конфликта, до кого-то стало доходить после «Крымской весны», а кто-то и до сих пор остается в неведении, и слепо верит в то, что «Россия агрессивно напала на Украину».
Да, большинство из нас осознают, что Россия и глобальный Запад находятся в цивилизационном конфликте, но мы не понимаем самой сути этого «глобального Запада» – не понимаем истоков его стремления к либерализму, целей, задач и потому их действия остаются для нас загадкой.
Мы смотрим на происходящее, слушаем европейских и американских политиков, видим, их действия и пытаемся выстроить диалог, и нам даже порой кажется, что нас услышали, нас поняли. Но! буквально тут же Запад демонстрирует нам, что он даже и не начинал слушать.
Так что именно либерализму и его истокам, целям и задачам и будет посвящен этот цикл статей.
Часть I
Суть либерализма – теория
Все помним, что демократия – это изобретение древних греков и придумана она для свободных, уважаемых, владеющих значительным имуществом, в том числе рабами, жителей полисов? Вот эти, уважаемые граждане – собирались и обсуждали важное, принимали решения методом голосования и проводили их в жизнь.
Собственно, данный способ управления государством и был народовластием с четким пониманием того, кто народом является, а кто нет. Мнением рабов никто не интересовался, поскольку рабы – это всего лишь одушевленное имущество, а не люди.
/Кстати, например, в Древней Индии, рабы считались домашними животными/
Как думаете, были ли древние греки расистами? Конечно, были. Да и не только греки. Все народы, населяющие нашу планету, пережили фазу расизма. Пережили – это громко сказано, поскольку такое явление, как расизм пышно цветет и в наше время.
Говоря о древности, мы объясняем неприятие чужого ограниченностью знаний и мышления, мистическими страхами – вдруг это и не человек вовсе, а злой дух принял человеческую форму и т. д. Но сегодня-то мы точно знаем, что разрез глаз, цвет кожи, форма черепа не являются признаками «низшего существа». Мы вполне благосклонно относимся к животным, а кое-кто устраивает акции, митинги и демонстрации в защиту животных, но при этом вводим градацию «хороших народов» и «неполноценных народов».
Знания – есть, интеллект – на высоте, мышление – развитое, эмоционально-чувственная сфера – сформирована, но расизм никуда не делся. Он меняет формы и названия, но всё так же, как и в древности, властвует над разумом и душами людей. И если кто-то думает, что современный расизм – это нацизм, то ошибается. Нацизм лишь часть глобального расизма, название которому – либеральный проект.
Весь цивилизованный мир знает, что быть либералом – это значит бороться, по образцу великих мыслителей, таких как Гюго, Гроций, Адам Смит или Алексис де Токвиль, за свободы личности. Бороться против политического абсолютизма, управляемой экономики, философской нетерпимости.
История говорит о том, что путь движения Европы к либерализму начался с 16 века. Через три революции – в Голландии, Англии и Америке – формировалась современная история. Но именно в этот период рабство получило самое широкое распространение. В Америке, в период с 1700 по 1800 годы насчитывалось триста тысяч рабов, а в середине 19 века, как раз незадолго до начала гражданской войны (и, как следствие отмены рабства) их уже было порядка трех миллионов. Голландия отменила рабство в своих колониях в 1863 году.
На протяжении веков численность рабов в Великобритании была самой высокой – почти девятьсот тысяч. При этом речь идет о худшем виде рабства, когда человек другой расы был для англичанина собственностью, «движимым имуществом».
И вот вам парадокс – борьба за свободу личности при полном отрицании свободы личности.
Либеральная доктрина родилась с двумя лицами и так двуличной и осталась – свобода личности, но только для граждан, белых землевладельцев, составляющих «расу лордов», «высшую расу». И радикальное избавление от свободы личности всех остальных.
Вот одна маленькая деталь (одна из тысяч): великий либеральный философ Джон Локк, тот самый, что сформулировал принципы либерализма и провозгласил свободу личности «врожденным естественным правом» (как и право на жизнь и право на собственность), был акционером Royal African Company, которая была главным организатором торговли черными рабами.
Давайте вспомним прекрасную, в своем незамутненном разумом виде, речь Жозепа Борреля про возделанный сад и джунгли. (И ведь там, на Западе, этих «прекрасностей» такое множество, что они сдули всю позолоту с мифа о либерализме, обнажив его непристойную суть).
«Европа — это сад. Мы создали сад: здесь все работает, это наилучшая из когда-либо созданных человеком комбинаций политической свободы, экономического процветания и социального сплочения. Три этих вещи вместе. Остальной мир, большая часть других стран мира, — это джунгли.
И давайте сравним откровения Борреля с цитатой из книги Токвиля «Демократия в Америке», оправдывающей истребление краснокожих:
«Провидение, казалось бы, поместив их среди богатств Нового Света, дало им лишь кратковременное право наслаждаться. Они там, в некотором смысле, просто ждали. Берега, так хорошо подготовленные для торговли и промышленности, такие глубокие реки, неисчерпаемая Долина Миссисипи, весь этот континент, казались тогда еще пустой колыбелью великого народа» .
«Пустая колыбель» – так один из основателей либерализма, легким взмахом пера оправдывает один из величайших геноцидов в истории, заранее давая ценное оправдание доктринам «земли без народа», которую Бог предлагает Безземельному народу.
Самое примечательное в том, что «колыбель современной демократии» – Соединенные Штаты Америки – затевали войну за независимость от Британии под лозунгом «Мы не будем их черными!».
Зная это, четко понимаешь, что либеральная мысль никогда не была подлинно универсалистской мыслью. Свободы, которые требовались «для личности», предназначались не для всех людей, а лишь для небольшого числа избранных, в двойном, библейском и гражданском смысле этого слова.
Это агрессивное стремление к обособлению частных моментов и распространение их на широчайшие массы действительно лежит в основе либерального учения. Гроций (17 век), один из отцов либеральной доктрины, без колебаний оправдывает институт рабства («есть люди, рожденные для служения» – пишет он, ссылаясь на Аристотеля), называет жителей голландских колоний «дикими животными» и, описывая их религию как «восстание против Бога», заранее оправдывает их наказание самыми жестокими способами ибо они «виновны по рождению».
Все это показывает, что сама идея либерализма есть сегрегационный и дегуманизирующий антропологический аристократизм.
Француз Токвиль, аристократ-демократ, заявляет: «европейская раса получила от небес или своими усилиями приобрела такое неоспоримое превосходство над всеми другими расами, составляющими большую человеческую семью, что человек отсюда, со всеми своими пороками и невежеством, тот, кто находится внизу социальной лестницы, по-прежнему является первым среди дикарей». И именно это и звучит в цитатах современных европейских чиновников, того же Борреля, недалекой Бербок, милитаризированной гинекологини фон дер Ляйен… Про парламентскую ассамблею даже и заикаться не стану, там все такие, за редким исключением.
Мы сегодня удивляемся кастовому высокомерию, проявляемому евробюрократами, и не понимаем того, что их высокомерие – это больше, чем психосоциальное свойство – это фундаментальная черта самой либеральной доктрины и практического поведения, которое она диктовала во все периоды. И не нужно забывать, что религиозные репрессии – плоть от плоти либеральной доктрины.
Буржуазная политическая эмансипация на самом деле была признаком общественного гнева не только по отношению к колониальным народам, но и к самим английским крестьянам. И единственное, что могло противостоять антилиберальному проекту – это народные движения. И Октябрьская революция была именно тем явлением, которое противостояло сначала рабству, а затем террористическому режиму белого господства и именно поэтому СССР был яро ненавидим либеральной культурой. И за это же они так ненавидят и стремятся уничтожить Россию.
Собственно именно либерализм, истребивший в «белом господине» всё человеческое и несет полную ответственность за катастрофы 20-го века.
Мы, россияне, а раньше советские люди, до конца не понимали и не понимаем сейчас, с чем имеем дело. Наступающий либеральный Запад – это полностью дегуманизированное явление. Для нас за гранью возможного, были созданные Гитлером отряды Гитлерюгенда, и в нашем понимании не укладывается факт того, что в США школьники могли получить выходной для участия в линчевании. Поэтому нас и вводит в недоумение некоторые откровения западных политиков, как, например, заявление Линн Трейси, посла США в РФ: «Вы знаете, я побывала в разных странах, общалась с разными лидерами государств, но только рядом с Путиным я ощутила себя некомфортно. Такое было ощущение, словно не я здесь главная, а он. Никогда раньше не испытывала такого. Очень неприятно». Но всякое недоумение исчезает и всё встаёт на свои места, когда сознаёшь, что Трейси ехала к вождю дикого племени, чтобы за бусики и огненную воду прикупить рабов для американских плантаций.
Либерализм – это в чистом виде расизм и нацизм и благодаря консолидированному Западу он свободно перемещается по миру.
Но нужно сказать, что «ящик Пандоры», из которого либерализм разлился повсеместно, был открыт во Франции, в 1968 году.
|
| |
| |
| Макошь | Дата: Пятница, 21.04.2023, 13:24 | Сообщение # 2 |
|
Мыслитель
Группа: Админы
Сообщений: 23814
Статус: Убежал
| Часть II. 1968 – Практика
В мае 1968 года в Париже началась волна студенческих протестов, которая затем распространилась на многие страны и города по обе стороны Атлантического океана.
Лето 1968 года стало распространителем идей, которые имели значительные последствия для политической и интеллектуальной траектории развития современного мира, вплоть до наших дней.
Парижские беспорядки, заразительные и овеянные романтическим символизмом, стали духом отрицания власти и отказа от установленных норм поведения, духом цивилизационного самоуничижения и деконструкции существующего миропорядка.
Либерализм, бродил призраком по Европе и Америке. Либерализм.
Во-первых, демонстрации и забастовки, захват заводов и университетов угрожали парализовать экономику Франции и поставить ее на грань гражданской войны или революции. В какой-то момент у президента де Голля – лидера Непокоренной фашистами Франции – сдали нервы: он тайно покинул страну и укрылся на французской военной базе в Сарской области, на другой стороне Рейна.
Лето 1968 года по праву считается культурным, социальным и моральным переломным моментом в истории западной цивилизации. Постмодернистская идеология «политики идентичности» родилась в 1968 году.
Это привело к болезненной одержимости расой, классом, полом и сексуальной ориентацией – особой формой безумия, которое сегодня опустошает западный мир.
Первоначальная искра, которая зажгла Париж той весной, была банальной – студенты требовали, чтобы молодым людям был разрешен доступ в женские общежития в кампусе Парижского университета в Нантере. Сначала протестов студенты восстали «против сегрегации полов, как формы предполагаемого угнетения».
Вскоре волна ненасильственных протестов перешла в стадию насильственных погромов.
В Германии последователи радикальных форм прямого действия, не колеблясь прибегали к террору и убийствам.
Английский философ Роджер Скрутон писал несколько десятилетий спустя, что его поворот к консерватизму начался, когда он увидел парижские баррикады вблизи, и обнаружил в активистах протеста отрицание всякой рациональности, отрицание самого понятия «истина», которое якобы меняется от эпохи к эпохе и зависит от разделения политической власти.
Участников протеста на разных языках называли «шестидесятниками», носителями четко определенного духа и мировоззрения. После провала революционного переворота, который многим казался вполне вероятным, более проницательные и амбициозные из них приняли медленную, но эффективную стратегию «долгого пути через институты».
Четыре года спустя в эссе «Контрреволюция и восстание» Герберт Маркузе одобрительно заявил, что один из лидеров 1968 года Руди Дукке, действовал против устоявшихся институтов изнутри, но не с целью их подрыва, а с целью взять их под контроль. В сфере интересов Дукке было то, как учить молодежь на всех уровнях образования, как использовать средства массовой информации, как организовать производство.
Лидером первых протестов был Даниэль Кон-Бендит, ныне действующий член Европейского парламента, лидер фракции Зеленых отстаивающий идею единой Европы, как супергосударства.
Марш по учебным заведениям окупился для многих. Так Йошка Фишер, которого снимали студентом, сражающимся с полицейским, через три десятилетия стал лидером зеленых и министром иностранных дел Германии.
(Самое активное участие в протестах принимал и нынешний канцлер ФРГ Олаф Шольц. Но будучи гражданином ГДР он протестовал против расширения НАТО и социальное равенство).
Задним числом студенческие протесты отождествили с освобождением западного общества от консервативного капиталистического порядка, с продвижением новых форм выражения чувств – через рок-музыку, отказ от сексуальных ограничений, употребление наркотиков, рост феминизма (и других «измов»), отказ от традиционной модели образования и осуждение общества потребления.
В лихорадочном стремлении к «деконструкции» главной целью разрушения было традиционное общество и все формы порядка в нем. В неистовом походе на любую форму установившегося порядка, в сфере духа и культуры, прежде всего, «шестидесятники» пропагандировали новую, еще невиданную форму радикального индивидуализма.
Они не могли понять, что свобода требует правил: без правил общество окажется на противоположной стороне свободы. Правила, основанные на многовековой традиции, не идеальны, но их регулярное стирание приводит к опасным для свободы результатам. Это наглядно показывают примеры Великой французской буржуазной революции и Октябрьской революции в России.
То же самое относится и к якобы прямой демократии, которая в конечном итоге дает власть тем, кто громче всех кричит и безжалостнее всех растаптывает ближних. И молодежь, что устраивала протесты, никак не могла взять в толк, что власть получат единицы – самые громкие, самые наглые, самые жестокие.
Предполагаемое право быть «другим» привело «шестидесятников» к крайнему субъективизму, который делает невозможной любую форму социальной гармонии и соответствия.
Вся эта молодежь, что участвовала в протестах, с полным правом может быть названа «золотой молодежью», потому именно это поколение в полной мере наслаждались богатыми плодами материального подъема западных обществ в десятилетия после Второй мировой войны. Они были самым избалованным студенческим поколением в истории мира.
Они выступали за перераспределение богатства, но пользовались плодами принадлежности к привилегированным слоям. Они говорили о бесправных, но не были готовы отказаться от потребления и безголового гедонизма.
Лозунг участников протеста 1968 года – «наслаждайся без ограничений!». Это сводилось к требованию свободы без ответственности и широко открыло двери западного капитализма для модели безудержного потребления и огромной социальной разницы. И именно тогда складывалась культура, которая полностью зависит от потребления.
И еще одно достижение 1968 года – атомизация общества посредством создания меньшинств.
Риторика прав человека для вновь созданных меньшинств, проросла метастазами безумных требований особых привилегий, как естественной данности. Результатом этого стал целый ряд государственных программ помощи и поддержки для все более странных категорий жителей западных стран, которые не могут считаться бесправными или находящимися под угрозой исчезновения по любым стандартам.
Таким образом, представители расовых, гендерных и сексуальных ориентаций – «уязвимых меньшинств» – начали борьбу за свой кусок чужого пирога, основанный на выдуманных или преувеличенных мифах о собственном статусе жертвы.
«Запрещать запрещено» – вот самый главный постулат, которому поклоняется западное общество.
В результате общество разрывается на части между «жертвами» и «инфантилами», как между двумя ранами постмодернистского западного индивидуализма и отражения шестидесятнического краха личной ответственности.
Сопутствующим результатом является крах качества образования, основанный на утверждении, что учащиеся и учителя фактически являются «партнерами» в «процессе равного взаимодействия на пути к мультикультурной модели общества».
В сегодняшней Западной Европе процент студентов и выпускников ВУЗов намного выше, чем полвека назад, но это не потому, что больше молодых людей достигают уровня знаний предыдущих поколений, а потому, что стандарты проходных оценок резко снижены. Поэтому миллионы французских, английских и американских студентов не в состоянии написать одно, грамматически правильное и логически связное предложение.
В 1968 году посеяно семя краха Запада, как цивилизации.
Свобода без ответственности, гедонизм вместо заслуженного удовлетворения реальных потребностей, культура безнаказанности фатально подорвали основы общества по обе стороны Атлантического океана.
Тихая партия порядка хоть и смогла одержать короткую победу летом и осенью 1969 года, во Франции, Англии, ФРГ и других местах, но партия подрывной деятельности и сеятели хаоса, в долгосрочной перспективе успешно захватили рычаги власти.
На протяжении десятилетий они навязывали свою извращенную систему ценностей с огромным успехом, чего, вероятно, не могли ожидать даже самые радикальные участники тех протестов.
Стиль их жизни представляет собой отказ от всякой власти и закона во имя освобождения инстинктов, побуждений и приземленных желаний. Это означает, что буквально ничто не запрещено, а это фактически антитеза реальной свободы. И вся эта хтонь стала главной идеологией глобализма и с его помощью идеология разрушения устоявшихся структур и иерархических отношений, культурных и сексуальных извращений распространяется по миру.
Феминизм превратился в радикальный анти-гендерный проект, основанный на том, что традиционные отношения между мужчинами и женщинами по своей природе угнетают, заставляют женщин зависеть от мужчин, их угнетателей и потому, не должно быть ни мужчин, ни женщин.
Консерваторам и традиционалистам бессмысленно бесконечно анализировать нелогичность и лицемерие современных потомков шестидесятников. Для них нет универсальных стандартов справедливости, потому что за этой фразой якобы скрывается стремление к господству гетеросексистской, белой патриархии. Для них справедливость – это только и исключительно сила, которую они сами имеют (или должны иметь) для реализации своих моделей либерального тоталитаризма. Вот почему, по их мнению, не расизм то, что в распределении власти предпочтение отдается черным, а не белым, гомосексуалистам, а не гетеросексуалам, мигрантам, а не коренным жителям и так до бесконечности.
Для них «диалог» – это всего лишь тактика реализации долгосрочной стратегии полного контроля. Противостоять им логично и рационально обоснованным диалогом – это все равно, что защищаться подушкой от Калашникова.
|
| |
| |
| Макошь | Дата: Пятница, 21.04.2023, 13:27 | Сообщение # 3 |
|
Мыслитель
Группа: Админы
Сообщений: 23814
Статус: Убежал
| Часть III. От 1968 до наших дней или последняя битва либерализма
Рано или поздно всякая ожесточенная борьба «за все хорошее, против всего плохого» заканчивается тем, что победители начинают во «всем хорошем выискивать элементы плохого» и … удалять их.
(Кто не верит сказанному, тот может обратиться к истории, там примеров «чистки рядов» масса).
Естественно, что «чаша сия» никак не могла обойти и либерализм, и сегодня мы наблюдаем за тем, как в глобалистких либеральных кругах начинается выискивание и «чистка» «нелиберальных» элементов на самом Западе.
*********************
Американцы убедили мир, что в затяжной «холодной войне» победил либеральный Запад, объявивший себя «свободным миром». Либерализм восторжествовал, как единственная оставшаяся глобальная идеология, которая наблюдала за гибелью своих конкурентов – консерватизма; затем фашизма, исчезнувшего при столкновении с Советским Союзом; социализма, как последней альтернативы либеральной идеологии.
Фрэнсис Фукуяма, автор знаменитого эссе о «Конце истории», уверенно рапортует о том, что «триумф Запада, западной идеи очевиден, прежде всего, в полном исчерпании систематических альтернатив западному либерализму». Речь идёт не только об изменении интеллектуального климата или появлении реформаторских движений в «авторитарных режимах». Более важным фактом, по мнению этого «мыслителя», является «неизбежное распространение потребительской западной культуры в самых разных контекстах» по всему миру. В общем, либерализм «по Фукуяме» – это конечная точка идеологической эволюции человечества и «универсализация западной либеральной демократии, как высшей формы человеческого правления». Вывод: таким образом, либерализм как идеология не только победил, но и привёл к «концу всех идеологий».
НО! как сказано выше, за всяким концом, начинается «зачистка» оставшегося.
«Триумф Запада» над идеологическими противниками совпал с концом эпохи современности. Модернизация и прогресс, две фундаментальные навязчивые идеи либерализма, достигли своего логически неумолимого конца, а это означает, что возможности его, современностью полностью исчерпаны. Модернизация, проникнув во все поры общества, завершена и дальнейший прогресс (движение к заранее установленной цели) стал либо бессмысленным, либо невозможным.
Вот так заканчивается либеральная эпоха – в час своей победы, сам либеральный индивид распадается, а либерализм становится принципиально неактуальным.
/Сомневающимся рекомендую пересмотреть «мультики Путина» и задаться вопросом: отчего богоизбранная США стесняется показать миру «мультики Байдена»? Попробуйте логически обосновать отказ Европы от дешевого российского газа, дешевой и экологически чистой атомной энергетики. Почему Европе лучше молотить птиц ветряками и заставлять, и так необширные территории своих государств, дорогущими солнечными батареями? Про китайский 5G, от которого Европа тоже отказывается, скромно промолчу. Почему вместо поиска средств лечения множества, всё еще смертельных для человека болезней, западная медицина «поставила на поток» «производство» трансгендерных людей и не может мотивировать более 60% своего населения на борьбу с крайним ожирением? /
Индивид, на который ссылался либерализм и от имени которого он вел свои сражения, действительно «становится мерой всех вещей», но такой индивид оказывается пустым и лишенным содержания, поскольку ему неоткуда интерриоризировать свою идентичность – нет общества, нет политики, нет истории, нет знаний. Все эти категории, так или иначе, ограничены и овладение или вхождение в них требует волевых усилий. А мы помним что либерализм – это нет запретам и границам – «запрещено запрещать».
Оптимизм современности резко угасает. Достижение долгожданной цели приносит не эйфорию, а безразличие, онемение или разочарование. Отсюда меланхолия и склонность к иронии и фрагментации, переработка, одержимость технологиями и коммуникациями, «экономика как судьба», эклектика, отсутствие смысла, бессилие… И, «пустой» индивид, которому не за что уцепиться, погружается на субиндивидуальный уровень, а это переход от человеческого к недочеловеческому. Что, собственно, мы и наблюдаем.
/Собственно говоря, либерализм упростил западного человека до индивида и поставил в ситуацию, когда «человек человеку Маугли». И каждое последующее поколение Маугли вырастает более примитивным, чем предыдущее.
Это ведь только «белый человек» Киплинга мог верить в утопию про то, что младенец английского джентльмена выращенный в стае диких животных станет человеком. Реальность полностью опровергает сказку – человеческий младенец, оказавшись среди животных, полностью перенимает их повадки и образ жизни. И если ребенка не вернуть в человеческое общество до трех-пяти лет, то он с трудом сможет адаптироваться в человеческой среде. Чем позднее ребенок-маугли попадает к людям, тем сложнее адаптация. Во многих случаях такие дети с трудом овладевают примитивной речью, а их сознание и интеллектуальные способности не развиваются. В общем, человек становится человеком, только воспитываясь в человеческом обществе. И чем примитивнее общество, тем примитивнее «воспитанник».
Либеральный «запрет на запреты» и отмена всяческих ограничений привели к тому, что на западе деградировала система общего образования и среднестатический школьник двадцатых годов двадцать первого века менее образован, а его мышление менее развито, чем у его сверстника середины двадцатого века/.
Из либерализма постепенно возникает новый ход мысли, который принято называть «постмодернизмом». История, по мнению мыслителей постлиберализма, на этом этапе действительно подходит к своему концу и превращается в «постисторию».
Эта эпоха не является периодом мира и процветания. Она отмечена глубокими финансовыми, экономическими и политическими кризисами; восстаниями мигрантов, насильственными переворотами в странах, которые до вчерашнего дня принадлежали к странам третьего мира, расовыми и этническими конфликтами и «столкновениями цивилизаций». К этому нужно добавить бум терроризма, возвращение религиозно мотивированных конфликтов, массовую миграцию и свержение непокорных режимов по всему миру. Ближний Восток погружаются в кровавую суматоху.
Насилие распространяется по всему Европейскому Союзу и Соединенным Штатам, оно бессмысленно и надуманно – и это признаки грядущего хаоса, который захватывает планету.
И в этот момент либерализм вступает в битву против «нелиберальных» элементов на самом Западе и на «периферии». Он борется против терроризма, против сексизма и гендерного неравенства, против остатков церкви и политики, против традиций и семьи, против государства и репрессий, против «диктатур» и автократии и всё это под знаменем «политкорректности». И эта борьба приводит только к тому, что Запад теряет остатки стабильности, он истощается и ставит под угрозу собственное благополучие и безопасность.
Одним из последствий этого стал «имперский перегрев» США, о котором еще в конце 80-х предупреждал Пол Кеннеди. Этот путь пройден за относительно короткое историческое время – от Джорджа Буша-младшего до Барака Обамы. Последняя фаза распада системы либерализма ознаменована приходом к власти президента Байдена. Поскольку США, а вместе с ними и Европейский Союз, продолжает шагать по пути глобалистского либерального утопизма и каждый шаг в этом направлении всё больше погружает «консолидированный запад» в дикую архаику.
Причины этих изменений кроются в самой структуре либерализма как идеологии, которая на протяжении двух предыдущих столетий влияла на историю западной цивилизации. Либерализм представляет собой важнейшую политическую идеологию Запада во времена современности. Он ее законченное выражение.
Либерализм – тоталитарная, расистская и нигилистическая идеология, которая долгое время представлялась как борьба за личную свободу, за освобождение личности от условностей и любой идеологии.
Напомню, что помимо всего прочего, либеральная идеология инициировала борьбу гражданского общества с двумя фундаментальными институтами, на которые опирается любой общественный порядок – государством и церковью. В реальности – это борьба с традиционным, существующим как минимум две тысячи лет, порядком вещей.
По сути, либерализм – это идеология приземленности, банальности повседневной жизни. Его центр – это личность и ее эгоистичные потребности, отсюда и рынок. Отсюда же постоянные нападки на церковь, королей и аристократию, победа мелкого буржуа и эпоха процветающего мещанства, деградация культуры, профанация. И ирония в том, что именно церковь, короли и аристократия и были движущей силой либерализма.
Цель либерализма как идеологии – обесценить любые высшие устремления. Бог больше не существует или свергнут со своего престола. Именно поэтому либерализм способствует человеческому эгоизму. Его реальное намерение состоит в том, чтобы добиться прогресса в обществе, но не через добродетели человека, а через его недостатки. Эгоизм личности находится на службе социального прогресса. Реальные – это исключительно материальные потребности, а идеалы ставятся под сомнение и высмеиваются. Эти атаки ведутся под знаменем борьбы за свободу и против «мрака истории». Государство свелось к договорным отношениям и представляет собой группу лоббистов, церковь изгнана и десакрализованна. А дальше достигнутые «ценности», согласно придумываемым «на ходу» правилам, экспортируются в соседние страны.
Об экспорте «свободы» с целью «освободить порабощенные народы» заявляли еще французские революционеры в 1790-х годах и тогда же всякое сопротивление «освобождению» было объявлено происками «врага рода человеческого». Следовательно для борьбы с таким врагом разрешены все средства. Такое отношение к врагам отмечает все военные кампании, проводимые либералами во имя свободы.
Все современные государства на Западе отвечают всем требованиям либерализма. Провозглашенные цели либерализма достигнуты; на пьедестал, как истинный и единственный субъект истории, возведен абстрактный либеральный индивид (а не какой-либо коллектив: класс или нация). Либерализм вступает в свою завершающую фазу медленного разрушения, когда лишенный противников, он растворяется, поскольку ему не с чем биться, больше нет того, с кем нужно вести борьбу. Он превращается в единственную (пост) политическую практику, в урезанную и мрачную реальность постиндустриального общества. Вера в прогресс исчезает, как и убежденность в универсализме либеральных догм. Мировоззрение, в основе которого лежит научное знание, рационализм и позитивизм также отвергается.
Либерализм теряет свою просветительскую основу. Впрочем, апологетов либерализма это не заботит, так как, по их мнению, ему не нужны никакие основы, даже просвещение, поскольку он может хорошо развиваться и без этого. Но, то же самое они намереваются проделать и с другими цивилизациями и настойчиво, с применением вооружений и экономических санкций, заставляют государства отказаться от своих основ, чтобы и они стали либеральными.
В реальности ничего подобного не происходит и в мире разгораются один за другим военные конфликты, наступает хаос, который Запад не в состоянии упорядочить. Да ему это и не надо, поскольку либерализм продолжает бороться со своими противоречиями и, вращаясь в порочном круге своих идей, он становится все более неуместной доктриной.
Весь остальной мир идёт по совсем другому пути – по пути укрепления национальных государств и руководствуется научным рационализмом.
Ну а либерализм остановился на одной точке развития и на смену «концу истории» пришел «конец человека и смерть Бога». Индивид становится набором частей – органов, идей, желаний, побуждений и представляет собой ни что иное, как абстракцию. На этом этапе начинается замена человека постчеловеком – трангендером, мутантом, киборгом, клоном. И именно об этом и вещает Шваб.
Но как быть с психикой? Она ведь тоже неотъемлемая часть человека, и подвергается разного рода ограничениям. И одно только понятие нормы и патологии – в понимании либерализма – великий грех. Современное отношение к людям, имеющим психические заболеваниям такое же, как и к преступникам, а это своего рода «интеллектуальный расизм или апартеид», основанный на неправильных представлениях о психическом здоровье. Поэтому само понятие «психического здоровья» отвергается.
Поскольку психического здоровья не существует, как и человека в прежнем смысле, то само по себе налагается преодоление всех сексуальных табу и ограничений – общее название для всех этих тенденций – «трансгуманизм». И этот переход требует радикального «изменения сознания».
«Изменение» или «повышение осведомленности» – это термины, которые звучат невинно и безвредно. Однако сразу после их провозглашения появляется запрос на легализацию психоактивных веществ, пока «легких».
Наконец, отвергается не только буржуазное и либеральное общество как тоталитарное и репрессивное (подавление надстройки над базой), но и любое упорядоченное, структурированное общество и государство в пользу «толпы» и анархистских сообществ во всех их формах. Провозглашается «революцию толпы» которая, используя преимущества глобализации и ее возможности, создаст сеть мирового саботажа и, тем самым высвободив «творческий потенциал толпы» окончательно взорвет «глобальную империю».
«Революция толпы» – это гей-парады, восстания в поселениях мигрантов, карнавальные протесты антиглобалистов и новых профсоюзов, политические праздники и зрелища поп-культуры, экологические или художественные акции протеста. И все это и есть пост-Запад с его пост-человеком. Или Запад – по ту сторону цивилизации и человек – по ту сторону человеческого.
Сможет ли такой Запад принять факт существования других цивилизаций, других государств? Сможет ли пост-человек принять другого человека, цивилизованного, рационально мыслящего, обладающего знаниями, стремящегося возвыситься над самим собой?
Мы видим, что для этого Запада важно избегать разговоров о биологическом превосходстве и заменять эту идею тезисом о своем цивилизационном, культурном превосходстве. Концепция биологического превосходства больше не обсуждается, но подразумевается, что «с точки зрения либералов европейцы, и особенно англосаксы, представляют элиту самой развитой цивилизации. Запад – это территория прогресса и развития. А все остальные народы отстают от Запада, они граждане второго сорта – дикари и варвары».
Во время бомбежек Югославии в 1999 году премьер-министр Великобритании Тони Блэр заявил, что это идёт «война цивилизации против варварства». «Цивилизация» – это Запад (поскольку другой и не существует), враг – это «варвар». Эта простая схема является эхом западного размышления о проблеме цивилизации.
Варвар – это тот, кто не владеет человеческим языком, бессловесное животное или существо, очень похожее на него.
Западная цивилизация – привилегированна, поскольку она знаменует собой высшую стадию развития, к которой другие общества должны стремиться. А если такого стремления нет, то необходимо его мотивировать милостью или, если это необходимо, силой. А лучше всего ограниченным суверенитетом. Ведь варвар в определенной степени способен на то, чтобы управлять собой, но всегда только под чьим-то контролем. Варвар – не предмет истории, но способен им стать в будущем, под правильным водительством либерализма. Именно таков статус варварских или полу-варварских народов, в котором прибывают государства-кандидаты на вступление в Евросоюз. И именно таково отношение западной цивилизации к «остальному миру», которому постоянно навязываются правила и стандарты «цивилизованных» наций, а внутренняя и внешняя политика которых постоянно контролируется и корректируется – в соответствии с нормами и интересами Запада.
Эта политика западных держав разрушает государственность и независимость целого ряда стран ближнего и Среднего Востока, Северной Африки, постсоветских стран, стран юго-восточной Азии – то есть повсеместно. На языке либерала «принести демократию» означает «цивилизовать» (упростить все сложные механизмы управления, коммуникаций, лишить науки, образования, здравоохранения), то есть низвести до своего уровня, а, желательно, и еще ниже. И вот когда такой «партнер» станет таким же цивилизованным животным, как и пропагандист и носитель западной демократии, тогда-то он и сможет рассчитывать на «равноправие».
|
| |
| |
| Макошь | Дата: Воскресенье, 04.06.2023, 18:52 | Сообщение # 4 |
|
Мыслитель
Группа: Админы
Сообщений: 23814
Статус: Убежал
| "Народ рассматривался правящим классом, как огромная бессловесная овца, с которой можно стричь шерсть и сдирать шкуру" - Александр Проханов
Известный советский и российский журналист, писатель и главный редактор газеты "Завтра" Александр Андреевич Проханов в одной из своих статей дал довольно жёсткую оценку действий российской "элиты" и тех результатов, к которым она привела страну за 30 лет после разрушения Советского Союза.
Так вот, Александр Проханов, говоря о российской "элите", считает, что она в своё время согласилась с тем, чтобы Россия превратилась в жалкий обрубок и потеряла свою государственность, создав вместо реальной власти её бутафорские формы.
По мнению Александра Андреевича, после разрушения СССР российский правящий класс фактически согласился с тем, чтобы у России исчезла оборонная промышленность и всякая другая промышленность, способная производить машины и товары, исчезла наука, способная совершать открытия, а также исчезла культура, способная создавать шедевры музыки и поэзии.
Писатель считает, российский правящий класс рассматривал Россию как добычу, доставшуюся ему в качестве трофея, и он, этот российский правящий класс, был надсмотрщиком, приставленным Западом.
При этом Александр Андреевич добавляет:
"Русский народ рассматривался правящим классом, как огромная бессловесная овца, с которой можно стричь шерсть и сдирать шкуру. За тридцать лет после разрушения Советского Союза российский народ был обобран, ввергнут в нищету, оставлен прозябать среди гниющих городов, разрушенных предприятий, раздолбанных дорог".
По мнению писателя, богатства России, которые за 30 лет могли бы превратить российский народ в самый счастливый, просвещённый, процветающий многодетный народ, в действительности стали достоянием бессовестных олигархов и были направлены в западные банки и американские ценные бумаги.
Народ, по мнению писателя, был преднамеренно погружен в непрерывные низменные развлечения и унылое потребление:
"Элита" стремилась превратить думающий, ищущий, творящий народ в необразованное, бездуховное скопище потребителей, жадно хватающих крохи иллюзорных, скудных благ".
Анализируя результаты действий российской "элиты" за прошедшие 30 лет после разрушения Советского Союза, Александр Андреевич задаётся вопросом: что стало со страной за эти прошедшие годы, во что её превратили?
И сам же отвечает на него следующим образом:
" У высших элит напрочь отсутствует патриотизм, они против своего же народа. Их благополучие сконцентрировано за рубежом, а не на родной земле. Олигархи в лихие 90-х разделили страну на куски. Они и сейчас продолжают выжимать из государства все возможное для набивания своих карманов в то время, как простому народу достаются крохи от "большого пирога"".
Авторский комментарий и мнение.
Думаю, очень многие согласятся с такой оценкой Александра Проханова 30-летнего движения России в никуда в результате действий её, так называемой, "элиты".
Странное дело, но даже нынешние текущие непростые обстоятельства не внесли существенных изменений во внутреннем обустройстве России в интересах народа. И в этой связи, надо признать, что прав, к сожалению, Александр Андреевич, когда говорит что олигархи по-прежнему продолжают "выжимать из государства все возможное для набивания своих карманов в то время, как простому народу достаются крохи от "большого пирога"".
Но на "верху", я предполагаю, ничего не хотят менять: раскулачивать олигархов не собираются, как и проводить национализацию стратегических предприятий, да и прогрессивный налог в отношении сверхбогатых не торопятся вводить.
А ведь эти преобразования и реформы в интересах народа, по моему мнению, особенно востребованы в нынешней ситуации и как никогда актуальны. И россияне, на мой взгляд, действительно хотят, чтобы Россия как можно быстрее начала превращаться в сильное, могучее и, главное, - справедливое государство!
Главный запрос российского общества - это запрос на социальную справедливость, без которой не будет успешного развития России и подлинного сплочения её народа.
https://dzen.ru/a/ZHmiB5no9TnudDNE
|
| |
| |
|
|
