Дело тут в очень давних (если не древних!) традициях, как степняков, так и вероятных предков казаков. Слово «чуб», как считают некоторые исследователи, произошло от персидского «чоб» — гроздь, кисть, пучок. Интересно, что у персов слово «казак» переводилось, как «хохол». У воинственных готов длинный чуб означал посвящение богу Одину (готское «хох оол» — сын неба). Считается, что подобную прическу казаки заводили главным образом для форса, «на выхвалку». Что ж, и в этом имелся свой смысл. Чуб был для казака своеобразной визитной карточкой, внешним признаком (часто единственным!), по которому сечевики узнавали друг друга. Запорожец вдали от родных мест (не говоря уже о разведчиках, которые проникали в стан врага) мог вырядиться в любую одежду. Однако чуб под головным убором, даже если это была мусульманская чалма, всегда оставался на месте, был своего рода паролем при встрече с другим казаком.

Как правило, чуб носили за левым ухом. Чтившие традиции «низового товариства» и во всем соблюдавшие этикет старики объясняли, что «чупрына, как знак удалого храброго казака, должна быть обращена к левой стороне». В этом случае чуб был своеобразным знаком «достоинств и отличий», вроде медали, ордена или шпаги. Нередко по форме чуба, его длине и ухоженности судили о звании казака, его старшинском чине, боевой выучке и опытности. Развевающийся по ветру чуб часто устрашал противника больше, чем острая сабля.

Шириной в Черное море…
Просторные шаровары были экзотической и приметной частью казацкой одежды. Шились они в основном из сукна, однако могли быть и кожаные. Очевидцев поражала ширина казацких шаровар, которую знаменитый Гоголь даже сравнивал с шириной Черного моря.

Известно, сколько материи использовалось для пошива казацких штанов: двенадцать аршин. Такие шаровары назывались «рясными». На шаровары же «с достатком» уходило еще больше сукна — до пятнадцати аршин.
Зачем запорожцу нужны были такие просторные штаны?

«Как идет казак, так и след за собой метет», — говорили о сечевике, который шел, будто бы пританцовывая. Конечно, речь шла прежде всего о казаке, что «выхвалялся» своими шароварами. Однако подразумевался и казацкий следопыт, который двигался легко и бесшумно, не оставляя после себя следов, по которым можно было бы определить маршрут его продвижения. Важна была и маскировка. Порою издали и не поймешь, кто перед тобой — «точно баба в юбке стоит».

Очевидцы свидетельствовали, что «в иные шаровары можно штук тридцать арбузов вложить». Арбузы, конечно, казакам ни к чему было таскать в шароварах, а вот саблю или пистоль приходилось прятать частенько. Врагу невдомек было, что разгуливающие в ярмарочной толпе полуголые бродяги в шароварах были казацкими лазутчиками, которые скрывали под ветхой одеждой оружие. В любой момент базарный зевака, крикливый торговец, жалкий попрошайка или слепой кобзарь могли, превратившись в ловких воинов, выхватить из шаровар кинжалы или пистоли…

Богатырская сила
«Страшенный народ был, — рассказывали старики в приднепровских селах о запорожских вояках. — Богатыри у них были такие, каким равных нигде не было». Уже один «мордатый, точно обточенный» внешний вид сечевиков повергал в трепет врагов. Вот как в одной легенде описываются казацкие здоровяки: «У каждого по семь пудов голова, у каждого такие усища, что бывало, как возьмет он их в обе руки, да как расправит один ус туда, а другой сюда, так и в дверь не влезет, хоть бы в нее целая тройка с повозкой проскочила».

Внешнему виду казацких богатырей соответствовала и их исключительная физическая сила. Одни тугие луки, над которыми несколько человек справиться не могли, «играючи» натягивали, другие толстенные железные полосы вокруг шеи врага скручивали, третьи возы через броды на себе перетаскивали, ядра через самые широкие реки запросто перебрасывали. Сохранилось множество преданий о казацких богатырях.

Особой силой отличались казацкие предводители. Вот свидетельство современника казаков немецкого исследователя И. Мюллера: «Войско без вождя — тело без души, а у крепкого вождя — крепкое тело. Исходя из военной необходимости они избирают вождя среди сильных людей. Таким могучим вождем был Иван Подкова, гетман низовых казаков, который был такой крепкой породы, что гнул подковы. Вот почему за ним закрепилось прозвище Подкова».

А про гетмана Мазепу французский дипломат Жан Балюз писал: «Тело его крепче, чем тело немецкого рейтара, и ездок он знаменитый». Днепровская Палиевская забора у левого берега Днепра заканчивалась так называемым камнем Палия. На ней были выбиты две огромные ступни. Народная молва приписывала их знаменитому казаку Семену Палию. Об авторитете и силе этого предводителя-богатыря говорит такая деталь. Если какой-нибудь казак в походе допускал оплошность, то атаман ссаживал его с коня и поручал нести свою саблю. На первый взгляд, это вроде бы и не могло считаться наказанием, если не учитывать того, что сабля Палия весила не меньше… двух пудов.

Боевой гопак
В вихревом, зажигательном украинском танце гопаке и сегодня очевидна его боевая первооснова, которая входила в систему единоборств, используемых запорожскими казаками. Умение «взять» противника голыми руками высоко ценилось у запорожцев. Поэтому даже на досуге после чарки во время танцев со сложными акробатическими пируэтами они отрабатывали приемы поражения противника. Кстати, тренируя вестибулярный аппарат и глазомер, казаки, случалось, выплясывали на столе среди тарелок и бутылок.

Главными способами передвижения в боевом гопаке являются шаги, бег, прыжки, «ползунки». Среди шагов выделялись: основной шаг, шаг «аркана», задний шаг, шаги «прибой», «чесанка», «дубоны», «стукалочка». Анализ названий подчеркивает их тактически-боевую направленность. Так, применяя шаг «дубоны», казак притоптывал ногами, производя шум, который отвлекал внимание противника. Бег включал в себя «дорожку», «дрибушку», галоп. Удары одной или двумя руками осуществлялись ладонью, локтем, предплечьем, плечом. Особенно разнообразными были удары ладонью. Они насчитывали добрый десяток приемов, среди которых и «ляпас», и «секач», и «тумак», и «дрель», и «штрык».

Самыми эффективными и впечатляющими приемами в гопаке были удары ногами на месте или во время прыжка. «Разножкой» назывался удар в прыжке двумя ногами по бокам, «щупаком» — удар в прыжке двумя ногами вперед, «пистолем» — удар в прыжке одной ногой в бок, «чертом» — удар в прыжке с поворотом тела на 360 градусов. Существовали и другие виды казацкой борьбы, которые применялись в стычках с противником. Среди них — «гойдок», «спас», «крест-накрест», на ремнях, на палках. Приемами «гойдока» пользовались в основном разведчики-пластуны. Казак как бы «приклеивался» к противнику, повторяя все его движения, а в случае ошибки, нападал на него. Борьба «спас» имела в основном не атакующий, а оборонительный характер.

дальше...

Эта мертвая черная рука и была причиной панического бегства турок. Принадлежала она запорожскому атаману Ивану Сирко, которому, как писал один польский хронист, судьба дала «счастье и ум, и мужественное сердце, и оружие, и славу». В легендах и преданиях народ наделял Сирка энергией и силой, многократно превосходивших возможности самых отчаянных казацких рыцарей.

Общепризнан полководческий талант Сирко. Он провел более пятидесяти походов против Османской империи и Крымского ханства и ни разу не потерпел поражения, выходя победителем из самых тяжелых ситуаций. Сирка восемь раз избирали кошевым атаманом Войска Запорожского. И после смерти он оставался непререкаемым авторитетом для казаков. Его дух незримо витал над сечевиками, вдохновляя их на подвиги. По самым различным поводам запорожцы вспоминали своего атамана. Создавалось даже впечатление, что они, невольно произнося священное имя, подпитывались его энергетикой. И мертвый ватаг продолжал служить своему сечевому братству.

В одной из легенд о великом казацком предводителе говорится: «Когда помирал кошевой Сирко, то говорил запорожцам: «Кто из вас, хлопцы, будет поливать мою могилу на восходе солнца, тот будет знать столько, сколько и я… А как пойдет большая сила на белого царя, то пусть хоть руку мою откопают и понесут вперед войска — неприятель сам себя порубит». Высоко поднятая крепкая и жилистая рука мертвого атамана была своеобразным знаменем казацкого войска. «Где рука, там и удача», — говорили запорожцы...

«Ломовая» схватка
В поле — две воли: сильнее та, которая побеждает в последней решающей битве. Запорожцы ее называли «ломовой». Как правило, разрабатывая тактику боевой операции, казаки делили войско на четыре части, которые действовали с тыла, обоих флангов и с фронта. Фронтальной атаке в большинстве случаев предшествовала артиллерийская подготовка. Теребя беспрерывно в течение нескольких часов врагов, казаки под конец разрывали его передние ряды, тот же час прекращали пальбу из пушек и направляли с ручным оружием в неприятельский стан свою пехоту.

«Страшные вояки были», — рассказывали о запорожцах современники. При этом отмечали такую их черту, как готовность любой ценой добиться победы, стремление во что бы то ни стало принудить врага к бегству. Поэтому в «ломовой» схватке запорожцы все усилия направляли на то, чтобы перебить у неприятеля обозных лошадей, тем самым прекратить им путь к отступлению…

В рукопашном бою, исход которого решали удаль, натиск, ловкость, запорожцы были всегда на высоте. Исход «ломовой» схватки часто определяло умелое обращение казаков с различным оружием. И боевым молоткам — «келепам» (чеканам), и «резвым» саблям, и тяжелым секирам, и острым кинжалам находилась в рукопашном бою работа. «За косы руками, а в бока и ребра кулаками». Приходилось и ими действовать, «ломая» и «кроша» врага. В кровавой свалке трудно бывало различить своих от чужих. Поэтому казаки выкрикивали время от времени условный боевой клич…

Дымовые сигналы
Не проходило и часа, как запорожцы узнавали о приближении врага к границам контролируемых ими земель. Весть разносилась по степи почти мгновенно с помощью древнего способа — дымовых сигналов. Как же и чем они производились? Можно было просто поджечь шатер из заготовленных заранее дров или кучу сухого курая, а сверху набросать травы. Однако дрова загорались медленно, а курай, наоборот, сгорал слишком быстро.

Казаки придумали весьма хитроумное устройство, дым от которого поднимался столбом вверх и был заметен издалека. Называлось оно «фигура» и представляло собой своеобразный степной маяк «из смоляных бочек». Основой «фигуры» служили шесть просмоленных бочек, которые ставили в форме круга с пустотой посредине. На них водружались следующие пять бочек, потом — четыре, выше — три… Чтобы эта башенная конструкция была устойчива, бочки обвязывали просмоленными канатами. Пустота внутри заливалась смолой. Сооружение венчала бочка без дна. На ней и устанавливали блок, через который пропускали веревку с «клоком мочалы», вымоченной в селитре, или пучком соломы на конце. Как только дозорные узнавали о приближении врага, они вытягивали веревку за внешний конец, поджигали соломенный пук или мочалу и опять опускали их внутрь «фигуры». Она тут же превращалась в огромный дымный факел. В ясную безветренную погоду этот костровый сигнал мог быть заметен на расстоянии пятидесяти километров.

В плавнях подобные сигнальные башни сооружались из сухого тростника. Его поджигали и накладывали сверху зеленые стебли. Сквозь них и струился вверх дым, сообщающий об опасности. Случалось, такие вышки делали в два этажа. На нижнем располагалась растопка, а на верхнем — уже само топливо (в виде вязанки хвороста или снопа из сухого тростника). В дождливую погоду сухую растопку легко было поджечь. От нее воспламенялось уже основное топливо.

дальше...

Такая тактика у казаков называлась «разгордияшем». Казалось бы, хаотичные несогласованные действия не должны способствовать успеху, однако казаки часто побеждали именно благодаря этой «самостийной» тактике. Во-первых, враг, отражая нападение одного отряда, не мог знать о намерениях других. Их внезапное появление на поле боя (зачастую со стороны, откуда их никто не ждал) было сюрпризом для противника. Во-вторых, если даже накануне боя вражеским лазутчикам удавалось добыть и разговорить «языка», пленный ничего не мог сказать о маршрутах продвижения и тактике других отрядов.

Блуждание по плавневым дебрям в поисках добычи, пограничная служба, частые одиночные вылазки в стан врага выработали у сечевиков умение действовать в сложной боевой обстановке на свой страх и риск, самостоятельно принимать ответственные решения, быть, как говорится, ко всякой масти козырем. Поэтому небольшой отряд, который во время «разгордияша» откалывался от основного войска, мог возглавить практически любой казак.

Нередко в рейдах принимали участие и казаки-зимовчаки, имевшие в плавнях свои хуторские хозяйства. Эти хозяйства часто представляли собой небольшие крепости, а сам хозяин, отчаянно и умело защищая свои владения, выступал в роли полководца. Такому сметливому расторопному представителю казацкого рыцарства под силу было при необходимости превратить десяток казаков в боеспособный отряд, который мог незаметно подкрасться к врагу и нанести ему внезапный и точный удар. Несколько таких «самостийных» казацких подразделений представляли уже грозную силу.

Что такое «крутить веремию»?
Укус (порою даже назойливое жужжание) одного комара, случается, раздражает больше, чем нападение десятка насекомых. Нередко на суше, а особенно на море запорожцы использовали именно эту одиночную «комариную» тактику.

Внезапно к турецкой галере приближалась казацкая «чайка». Ружейный залп казаков, конечно, не причинял вреда большому кораблю (хотя порою выстрелы казацких снайперов были довольно меткими), однако был весьма неприятен для турок, отвлекая их от дел и заставляя прятаться за бортами. Лодка тут же исчезала. Однако через час с противоположного борта появлялась другая «чайка». Запорожцы давали залп и уплывали за горизонт. Следующая лодка подбиралась с кормы. Казаки опять палили из ружей и отгребали в море. Так могло продолжаться и день, и два.

Есть в украинском языке слово «шарпать», означающее трепать, дергать. У запорожцев же «шарпаниной» назывались одиночные, мелкие, однако частые, изнуряющие удары по врагу. Из числа добровольцев постоянно снаряжались специальные команды, чтобы «пошарпать» бусурман. Нередко вместе с опытными воинами, для которых эти «щипки» противника были забавой, игрой, отправлялись и молодые необстрелянные казаки. Для них участие в «шарпанине» было и тренировкой, и проверкой мастерства, и подготовкой к серьезным сражениям.

На море такая «шарпающая» тактика, когда на турецкий корабль поочередно нападали одиночные казацкие суденышки, называлась «крутить веремию» («веремия» — суматоха, кутерьма, смятение). После того, как турки окончательно были сбиты с толку, казаки по единому сигналу внезапно со всех сторон подплывали к кораблю и истребляли его деморализованный экипаж.

И пловцы, и ныряльщики
Речная и морская стихии были родными для казаков. «Казак с водою, что рыбак с удою», — говорили в народе. Запорожцы часто устраивали соревнования, переныривая плавневые протоки, подныривая под скалы. Нередко они бросались с высоких круч прямо в бурный днепровский поток. Казалось, что человеку невозможно выбраться из этого кипящего котла. Однако казаки смело ныряли в пучину, точно попадая в водные завихрения, которые выносили их прямо к берегу. Испытывая молодых воинов, старые запорожцы бросали в реку свои трубки — «люльки». Ныряльщики кидались за ними в воду и в целости и сохранности возвращали владельцам.

В истории немало и легендарных, и летописных, и конкретных хроникальных сведений о казацких боевых пловцах и подводниках. Вспоминали, например, о казаках, которые, скрываясь от неприятеля, ныряли в воду и замирали на дне, дыша через длинную тростину. Один из исследователей казацкого быта писал, что достаточно было добежать казаку до какой-нибудь степной речки или озерца — и уже он спасся, так как вырежет себе камышину, пробьет в колене ее дырочку и, взяв в рот, ныряет в воду с головой. Кончик камышины, который торчал между очеретом и осокой, совсем был незаметный, однако казак через него дышал и мог просидеть под водой, пока татары не удалялись. Вместо камышин запорожцы могли использовать полые трости и даже ножны.

Ходили слухи об отчаянных запорожцах, которые неожиданно исчезали под водой чуть ли не на целый день. Любопытные ныряли за ними и обнаруживали, что их товарищи похрапывали себе спокойно под воздушным пузырем в холодке возле коряги, так как на поверхности им, видите ли, было очень жарко.

дальше...

Переполох во вражеском стане произвели «шутихи большого калибра». Так у запорожцев назывались особые ракеты, которые, взрываясь (до шести раз), подпрыгивали при каждом взрыве и производили оглушительные хлопки, точно современные петарды. После такого ракетного ночного «переполоха» противник был морально подавлен и, если подобное ракетное нападение повторялось, через несколько дней в спешке покидал лагерь.

Про бывалого искушенного в военных передрягах запорожца говорили, что он прошел Крым, Рим и медные трубы. Про Крым и даже Рим, где приходилось бывать запорожским воякам, понятно, а вот при чем здесь медные трубы? Вполне возможно, что запорожские умельцы, конструируя хитроумные ракеты, использовали опыт византийцев, на вооружении которых был так называемый «греческий огонь». До изобретения пороха он представлял собой мощный огнемет. Вот один из рецептов огненной смеси: одна часть канифоли, одна часть серы, шесть частей селитры в тонко измельченном виде растворялись в льняном или лавровом масле. Все это вкладывалось в медную трубу, укрепленную на носу корабля, и поджигалось.

Предки запорожских казаков, да и сами запорожцы, бороздившие южные моря, не понаслышке знали о действии «греческого огня». Что же собой представляли ракеты запорожцев? По какому принципу они действовали? Как удалось установить, это были глиняные трубки с несколькими камерами, соединенными каналами, в которых была насыпана горючая смесь. Сначала она взрывалась в первой камере. Потом поочередно в остальных пяти. При каждом взрыве казацкая ракета-«шутиха» подпрыгивала. Звуковой и световой эффект при этом были отнюдь не шуточными.

Огненный щит
Случалось, что не было никакой возможности уйти от врага. Он буквально наступал на пятки. Тогда запорожцы прибегали к верному и испытанному способу — огневой защите. Это очень древний тактический боевой прием.

Воинственные степняки могли продвигаться по степным просторам только при наличии кормов для скота (главным образом лошадей). Чтобы остановить орду, достаточно было выжечь травянистые пространства на пути ее конницы. Запорожцам, спасающимся бегством, тоже нередко приходилось поджигать густую траву. Конечно, это было возможным не во всякое время года. Ранней весной, когда сходил снег, оголялись сухие травы, которые от малейшей искры вспыхивали, словно порох.

Обычно это происходило в марте. Недаром древние славяне называли этот месяц «сухий». С апреля по июнь степь представляла собой плотный ковер, сплетенный из сочных трав и ярких цветов. В июле краски блекли и травы начинали подсыхать. Огонь легко находил поживу на знойных просторах полуденной степи. Однако, чтобы направить пламя в нужное место, необходимо было хорошо знать и характер местности, и направление ветра. Запорожцам, которые легко ориентировались в Диком поле, иногда удавалось поднять такой «пал», от которого и люди, и лошади, точно мухи от холода, падали в степи. Обычно отряд скрывался за кряжем, а оставшиеся смельчаки поджигали сухостой с разных концов. Врагов останавливало не только жаркое пламя, но и едкий удушливый дым. Известно немало случаев, когда запорожцы с целью вызвать панику во вражеском отряде устраивали пожары в плавнях Великого Луга.

Об этом красноречиво свидетельствуют такие плавневые названия, как протока Горелая, озеро Шмалек (сухой камыш поджигали и этим будто бы «шмалили» воду), протока Дымная. Случалось, лугари, приметив в камышовой гуще место, где затаился враг, поджигали густую растительность с разных сторон. Противник оказывался в огненном кольце. Вырваться из него можно было, скажем, лишь через одну-единственную протоку. Возле нее, как правило, сечевики и устраивали засаду. С напуганным огненной стихией и очумелым от дыма врагом справиться было довольно легко.

Пчелиное оружие
Когда голову сечевика покрывала благородная седина, он отходил от военных дел и начинал заниматься пчеловодством. Это занятие было в почете среди казаков, так как пчела — божья букашка, а пасечник — «угодный Богу человек». Поэтому старые запорожцы в конце жизни шли «спасаться» не в монастырь, а на пасеку. Там, скорее всего, и родилась мысль об использовании пчел в качестве оружия.

Враги знали о том, что в балочках по днепровским берегам в заброшенных казацких бурдюгах можно было полакомиться пчелиной сластью. Тут-то сметливые казаки и готовили им сюрприз. Зная, что в тот или иной район могут нагрянуть степные гости, они специально оставляли для них в приметных местах жбанчики с медом, который сначала приятно услаждал и веселил, а потом валил наповал самых стойких и здоровых воинов. Дело в том, что, если неподалеку от пасеки цвели «дурманящие» растения (тот же дурман, дрема белая или мак), способные влиять на нервную систему и оказывать снотворное действие, пчелы, сами того не ведая, собирали и заготавливали «пьяный» мед. О его своеобразном влиянии на организм человека еще в IV веке до нашей эры довольно образно написал древнегреческий историк и политический деятель Ксенофонт Афинский. Участвуя в походе войск Кира Младшего против Артаксеркса II, он был очевидцем того, как воины, объевшись «пьяного» меда в Колхидской низменности, заснули среди белого дня как убитые. Та же участь, но уже в I веке до нашей эры постигла легионеров римского полководца Гнея Помпея. Объевшихся плавневым «пьяным» медом врагов, казаки легко брали в плен.

Среди гончарной посуды, найденной на месте казацких зимовников и военных лагерей, привлекают внимание тонкостенные горшки. Для чего они могли использоваться? Ведь в них нельзя было варить пищу, хранить продукты. Существует версия об использовании подобных горшков в качестве… боевых ульев. Весной казацкие пчеловоды добавляли в кормовой мед протертую голову щуки, которая разбила хвостом зимний лед, и перец. Делалось это с ритуальной целью, чтоб пчелы были «зубастые, как щука, и сердитые, как перец».

«Воспитанных» в таком духе пчел запорожцы использовали, скажем, в борьбе против янычар, находившихся на турецких галерах. Заключив пчелиные семьи в глиняные горшки, они с помощью метательных машин забрасывали их на палубу вражеского корабля. Горшки разбивались, и пчелы нападали на опешивших воинов, которые понапрасну отмахивались от злых и голодных насекомых кривыми ятаганами. В средние века «боевые ульи» нередко сбрасывались со стен крепостей. Историки полагают, что именно так была спасена от янычар султана Амюрата грузинская крепость Альбеля-Грек.

дальше...

Плод ореха-чилима, которого было много в плавневых озерах, представляет собой шишку, утыканную остриями. Как ни брось ее, один из шипов оказывается торчащим вверх. И в степи есть ползучие растения, стебли которых утыканы предательскими колючками в виде рогулек. Вонзаясь в тело, их острия обламываются и часто без посторонней помощи их невозможно вытащить, скажем, из пятки. В народе эти растения и поныне называют «якорцами». Одна из степных балок в Запорожском крае была известна как Колючая. Такое наименование она получила, потому что «открытые склоны ее были покрыты ползучим травяным растением “якорцами”, поэтому для босоногих пастухов она была непроходимой».

Запорожцы, изобретая новое вооружение, конструируя хитрые приспособления для нападения и защиты, многое заимствовали у окружающей природы. Железная, боевая колючка представляла собой «подобие птичьей лапы с тремя передними пальцами, которыми она ступает по земле, и четвертым задним, в виде отростка, который не достает до земли». Что ж, и у птиц могли подсмотреть запорожцы конструкцию «якорцев». Так сечевики называли эти маленькие занозистые железки. Как описывает один исследователь, их делали «из одного продолговатого куска железа, который расщеплялся с одного конца на три отдельные части, а с другого конца оставался нерасщепленным и таким образом представлял собой подобие маленького якоря, но не с тремя, а с четырьмя зацепками и не пригнутыми, как у якоря, а прямыми и очень острыми».

«Якорцы» изготовлялись в казацких кузницах. Чтобы обезопасить себя от внезапного нападения вражеской конницы, «целые возы» этих зловредных железных изделий развозились по степи и разбрасывались на пограничных территориях, по дорогам и склонам балок. Шипы «якорцев», вонзаясь в копыта лошадей, пугали животных, делали их неуправляемыми. Лишь одиночные разрозненные отряды прорывались через усеянное железными шипами поле. «Якорцы» могли использоваться и как метательное оружие, которым зацепляли возы. «У седла у меня аркан и якорец, — вспоминал старый запорожец. — Арканом, бывало, ловлю турок, а якорцем переворачиваю возы… Разгоню коня, брошу веревку с якорцем на воз, дерну к себе — и пошел воз переворачиваться…»

Волчий след
…Вражеский отряд, не доходя до леса, что темнел между двумя озерами, вдруг остановился. Из чащи раздался жуткий волчий вой, от которого застывала кровь в жилах. И если отдельные всадники еще бодрились, подзадоривая испуганных товарищей, то лошади дрожали и ни за что не хотели идти вперед. Волчьи озера. Волчьи гряды. Волчий брод. Волчья могила, кручи Волки, протока Волчье Горло… Подобных названий в плавнях было много. Происхождение объяснялось тем, что по плавневым диким урочищам бродили многочисленные стаи волков. Однако не всегда волчьи голоса принадлежали зверям. Вой одинокого волка в глухую зимнюю пору бросал в дрожь и пешего, и конного.

Один исследователь казацкого военного искусства писал, что запорожцы, «скрываясь, будто звери, умея выть волком», побеждали врага малыми силами. И в многочисленных рассказах о доблести и удальстве запорожцев их победы над врагом нередко объяснялись умением «перекидываться» в различных зверей, чаще всего волков.

Дело в том, что они «всегда старались не только поразить, но и напугать, задать страха врагу, что поставлялось даже в подвиг “доброму” запорожцу». С целью деморализации противника казаки и имитировали волчий вой. Нередко сечевики сдирали шкуры с убитых волков, наряжались в них, отправляясь в разведку. Подобные приемы и породили в народе рассказы о казаках-оборотнях, которые могли менять свое обличье, превращаясь в волков. В селах их называли «вовкулаками».

Впрочем, не только волчий вой использовали казаки в своем ратном деле. Часто они подражали и другим животным, особенно птицам.

Болотистые «заблуды»
…Враг буквально наступал на пятки, однако запорожцы не торопились уйти от погони. Вот казацкий отряд не спеша перевалил через гряду и скрылся в зеленой плавневой чаще. По едва подрагивающим метелкам тростника можно было определить его продвижение. Неприятельская конница кинулась за казаками и внезапно увязла в болоте. Вонючая грязь стала засасывать всадников, и, когда те выбрались на сухое место, казаков и след простыл. Гнилая, Гнилуша, Гниляк, Прогнои, Квашня — все это названия плавневых водоемов, в которых вода застаивалась и загнивала, превращая плесы и ерики в труднопроходимые болота.

Лугарям хорошо были известны подобные «гнилые» места. Они часто располагались в весьма хаотическом беспорядке и нередко меняли свои очертания. В этих болотистых плавневых «заблудах» без следа сгинули сотни врагов. Казаки же, зная характер дна, смело перебредали топкие водоемы. Нередко в непосредственной близости от врага запорожцы буквально ныряли в грязь, в которой спокойно пережидали опасность. Ни водяные блохи, ни пиявки, ни змеи не пугали их. А если вдруг лугарям и приходилось «являть» себя врагу, то после болотной купели они представали перед неприятелем настоящими чертями. Это производило весьма устрашающий эффект…

дальше...

Прежде всего, они хорошо знали водную систему Великого Луга, в особенности мелкие участки водоемов, которые можно было перебрести, преодолеть пешком. Даже широкие водные преграды имели переходы-броды, через которые мог перебраться не только всадник, но и пешеход. В древнегреческих источниках встречаются упоминания о том, что скифы перегоняли крупный рогатый скот через мелководный Керченский пролив, который назывался в античное время Боспор, то есть «бычий брод».

Из летописей мы знаем, что броды существовали и на Днепре. Во время засухи река, например, мелела настолько, что «во многих местах через Днепр даже овцы переходили вброд». Самым знаменитым с древнейших времен был Протолчий брод. Из летописи известно, что русские князья, отправляясь в 1223 году на первую битву против татар, «сташа у реки Хортичь на броду у Протолче». Многие исследователи связывают Протолче с бродом через Днепр в районе острова Хортица, на котором располагалась первая казацкая Сечь. Запорожским следопытам известны были и тайные плавневые броды, которыми можно было пользоваться не только летом, но и во время паводков. Они прекрасно ориентировались, точно знали, в какое время года и где можно пересечь тот или иной водоем. На это, кстати, могло указывать и его название. В плавнях, например, существовало несколько озер, которые в народе называли Близнецами.

Дело в том, что, пересыхая летом, они делились на несколько мелких водоемов (нередко одинаковых по форме). Казаки запоминали проходы между ними. В дождливое время, когда плесы соединялись, озера приобретали свой прежний вид. Однако по цвету воды, приметам на противоположных берегах легко можно было определить направление и ширину бродов. В отдельных глубоких местах, впадинах и ямках опорой для ноги мог служить камень или коряга, заранее затопленные или врытые казаками. На Днепре и реках, что впадали в него, крупных озерах сечевики знали расположение песчаных кос, их конфигурацию. Например, коса Ребровый Рог была изогнута в форме рога, а коса Просеред доходила почти до середины Днепра. Как и бродами, казаки пользовались косами для стремительного, часто ошеломительного для врага броска через водную преграду. Со стороны же казалось, что запорожцы буквально летели над водой.

Иду на добычу
На голодный желудок много не навоюешь. Однако пропитание нужно было еще добыть. Для человека, впервые попавшего в плавневую «густянку», сделать это было непросто. Для сметливого же сечевика ничего не стоило при нужде добыть, скажем, рыбешку. Делал он это даже без всяких подручных рыболовных средств.

Дело в том, что в плавнях было много полузатопленных коряг, под которыми во время зноя пряталась разморенная жарой полусонная рыба, скажем, тот же окунь. Сначала запорожец нащупывал ее ногой. Потом взбаламучивал воду и подставлял ладошку к одному из выходов. Окуни не беспокоились, думая, что это к ним «присуседился» их собрат. В это время находчивый казак другой рукой с противоположной стороны хватал крайнюю рыбешку. Окуни не разбегались, а лишь теснее прижимались к ладошке. Так вылавливалась вся стая. Для добычи зарывшихся в ил карасей и линей использовали «накрывачку» — ивовую корзину без дна. Ею «накрывали» пятачок илистого дна где-нибудь в мелководном плавневом заливчике, а потом нашаривали рукой внутри рыбу.

Запорожцы умели находить в окружающей природе все необходимое для жизни в суровых условиях. В этом им помогали даже… четвероногие плавневые обитатели. Например, казаки применяли для ловли рыбы речных выдр. Они ловили их маленькими и постоянно возили с собой. Постепенно животные становились ручными и, повзрослев, во всем помогали человеку. Как писал один исследователь казацкого быта, выдра «входила» в воду, добывала там рыбу и возвращалась к своему хозяину.

дальше...

Если вдруг случалось оказаться в пустынной степи без надежды на спасение, сечевики не терялись и, по сообщению современников, «употребляли в пищу оленьи копыта, ели рога и давние кости диких зверей, которые валялись по степи». В самых неожиданных местах находили запорожские воины пропитание. «Не грех в пору и в чужую нору», — посмеивались запорожцы, пробуя искать зерно… в норах степных грызунов. Если удавалось наскрести хотя бы горсть его — уже удача, уже работа для желудка.

Хлеб да вода — казацкая еда. Этого хватало, чтобы продержаться, уйти от погони или, наоборот, настигнуть врага. Из ничтожного запаса муки, к которой примешивали толченые корни, семена и плоды диких растений, казаки на быструю руку пекли в золе коржи-«загребы». Их запивали водой из любого болотца, любой лужицы, которую обеззараживали, бросая в нее корень аира («татарского зелья»).

В дальних походах запорожские казаки умели обходиться небольшим запасом самых простых продуктов. Скажем, они перетирали пшено с салом. Крупа тогда не намокала, и ее можно было есть даже сырой: промытое пшено обсыпали мукой и заливали водой. На привалах запорожские кашевары, чтоб не тратить времени, готовили кашу древним способом: замоченную крупу ссыпали в полотняный мешок, который окунали в кипяток. В народе рассказывали про казацкий «гадючий» кулеш. Что это такое? На посвист запорожца, который жил отшельником в степной балке, сползались разные гады. Он ловил их и варил, заправляя пшеном. Этим кулешом и питался…

Сало… против гнуса
Похлеще турка-бусурмана или дикого кочевника был для казаков плавневый враг номер один. Речь идет о гнусе — комарах и мошкаре, которые заедали до крови и пешего и конного. Как же защищались запорожцы от этих насекомых? Скот, который пасся в плавнях, по словам одного очевидца, спасался от гнуса «только в воде или в дыму у раскладываемых пастухами костров». Что ж, и так поступали казаки. Однако в засаде, выслеживая неприятеля, костер не разведешь, в воде тоже не высидишь. Как быть? В этом случае дозорные смазывали лицо илом или глиной. Засохнув, они образовывали плотную, непреодолимую для жала насекомых корочку.

Всегда в суме у казака был брусочек сала. Раньше у степняков существовал обычай: после пасхальной заутрени смазывать салом щеки, нос, губы. Это делалось для того, чтобы кожа не трескалась от ветра и солнца. Защищала жировая пленочка и от гнуса. Запорожцы, отправляясь в плавневые дебри, тоже не пренебрегали сальной смазкой. У каждого сечевика имелся в запасе крутой табачок для люльки-«носогрейки». Не всегда в дозоре удавалось раскурить ее, а вот натереть лицо табаком, смоченным в слюне, можно было в любую минуту. Не могли прокусить комары и казацкую сорочку, которую сечевики специально вываривали в рыбьем жире и высушивали на солнце…

http://slavs.org.ua/kazaki-specnaz

Сейчас среди современных казаков почему-то мало говорится о таком феномене как о казаках - характерниках. То есть о людях владеющих тайной приобщения к природным «силам-энергиям», и, которые в древних источниках назывались воинами «Хариями» или «Характерниками» (т. есть сочетали в себе качества и воя и волхва).

Многие наши молодые казаки вообще не знают о таком понятии, хотя в народных преданиях о Стеньке Разине прямо говорится об этом: «Сенька Разин был из донских казаков. Он по христиански, был как бы, как дьявол, а по-нашему казак-характерник. Стреляют в него, стреляют. «Стой-ко те!»— крикнет он. Перестанут стрелять они, и снимет он с себя одежды, повытряхнет пули и отдаст назад; а если сам стреляет, то как «прядь» делает. Сенька и сам заговаривал от пуль....»

Поэтому в этой небольшой статье мы приоткроем завесу, как же при помощи позабытых ведических знаний наших предков воспитывались супер воины казаки - характерники. Мы также уверены, что сведения, которые будут приведены ниже не принесут никому вреда, так как история этого искусстйа показывает, что на миллион самостоятельно занимающихся достигает цели только один, а настоящих (полноценных) наставников - характерников и волхвов, сумевших бы провести все обряды у нас можно по пальцам пересчитать.

Считалось, что будущий характерник должен обладать профессиональной наследственностью, и что передача ему силы идет от 7 поколения, (а знать надо своих предков вплоть до девятого колена). Подготовка воина-характерника начиналась с ритуального его зачатия, где учитывалось: благоприятное время, место (выбиралось «место силы»), любовь между отцом и матерью, мать должна быть до замужества девственницей и др. После рождения мальчика на третий день ребенок получал имя от родителей и в казачьем роду принимались за его воспитание. С самых ранних лет все дети воспитывались в любви к Изначальной Вере, Богам и Предкам.

Знакомство ребенка с образными символами своей Веры начиналось в младенчестве с обозрения обережных знаков и орнаментов, изображенных на игрушках.

Приобщение детей к изначальной Вере Предков происходило в возрасте от 3-х до 7 лет ибо в этом возрасте у всех детей из славяно-арийских родов очень сильно развито общинное мышление. И поэтому воспитание именно в это время проводилось с помощью специальных игр-систем, которые изменяют архитектонику и структуру мозга, причем делать это надо было своевременно. Поэтому с 4-6 лет ребенка с помощью игр ненавязчиво (ни в коем случае нельзя перегружать психику) обучали искусству воспринимать информацию в измененных состояниях сознания, что позволяло своевременно вмешиваться в формирующуюся конструкцию мозга и во время её изменить, как бы провести искусственную эволюцию.

Несоблюдение указанных сроков информационного воспитания приводит к тому, что формирование этих способностей у взрослого человека не всегда возможно, а если возможно то занимает несколько десятилетий, при этом не гарантирует достижение даже среднего уровня воя - характерника. Вспомним опять же народный эпос про Разина : «Близ речки Дону, в тридцати пяти верстах от Азовского моря, жил в одной станице донской казак, народился у него сын и воспитал он его только до шести лет и погиб с женой в стычке с Азовскими (Кубанскими) казаками. Взял его в свой дом атаман азовцев, а он был старик, девяноста пяти лет из древнего рода характерников. Принял он сироту на место своего дитя, стал его воспитывать и научать своему ремеслу, в три страны велел ему ходить, а в четвертую не велел».

Для детей придумывались занимательные формы игры в реальную жизнь, где они старались быть похожими на взрослых. Также эти игры были направлены на развитие фантазии и активизацию правого полушария мозга и поэтому дети свободно видели и воспринимали не только наш мир Яви, но могли видеть и общаться также и с Навными существами (лещими, домовыми и т. д.). На детей кроме игр также воздействовали информацией передаваемой через осязание. Следует знать, что огромную роль в информационном общении играет правая рука и позвоночник, поэтому с помощью них легче воздействовать на человека.

С шестилетнего возраста мальчикам устраивали военизированные игры. С 7-9 лет детей обучали основам Веры, грамоте, счету, вычислениям, письму и естествознанию. Воспитанием, в основном, занимались мужчины отцы, а в большинстве своем Деды.

Когда же исполнялось 12 лет, а в эпосе про Разина указано 9 лет (также 9 лет указано и в книге «Славянские ритуалы» О. Духовой) совершался обряд имянаречения: «Прошло время, и атаман вздумал имянаречение сироте провести, собрал казаков, чтобы совершить обряд, и назвали его Степаном. «Ну, теперь ты, мой сын Степан, слушай меня! Вот те шашку и ружье, занимайся охотой, дикой птицею!». Вовремя этого обряда смывались детские имена (обряд проходил в текучей воде) и вместо детского давались два взрослых имени одно из них общинное под которым казака все знали (имя Души), а второе тайное (имя его высшего «Я», духа), оно хранилось в глубокой тайне и его не ведали даже отец и мать.

Согласно древним славяно-арийским ведам живущий человек разделяется на три личности: на личность связанную с душой, личность, связанную с телом и Высшее «Я» — личность его духа. То есть личность человека представляла собою Триглав, или по-другому сказать триединство, в котором доминирует одна из перечисленных личностей. Или как еще образно в древности говорили в человеке живут три брата: старший (сознание духа, высшее «Я») спит, средний (ум сознание души) руководит, а младший и вовсе доверчивый дурак ( эмоции и чувства присущие телу ). Считалось что высшее «Я» пребывает в сердце воплощенного человека, а именно в его правой части, а сознание души и тела обретается в голове (левое полушарие и правое). И вот главной задачей в воспитании характерника было пробудить Высшее сознание сердца.

И так после обряда имянаречения приступали к профессиональной подготовке воя -казака, которая начиналась с тренировки его взгляда (см. описание взгляда Разина у историка Савельева). В результате такой тренировки
характерник должен овладеть способностью излучать силу глазами, например взглядом сдвинуть предмет или перерезать нить (см. Н.Кулагина). Затем его наставником, обычно его же родным дедом, выполнялась постановка казаку воображения по всем органам чувств. Зрительного воображения, слухового воображения, тактильного, вкусового и т.д. Потом в течении занятий будущему характернику прививалось качество «использования силы только для добра.» Дальше казак учился ощущать в себе ток силы в различных частях тела: руках, ногах, голове и т. д. Такие тренировки проводились обычно на голодный желудок так как голодание резко повышает общую чувствительность организма.

Организм человека способен принимать информацию, как из внешней среды, так и из внутренней. Прием и обработку информации осуществляет нервная система через процесс восприятия раздражения рецепторами, сигнал от которых идет к мозгу по нервным волокнам. Все волокна спинного мозга перекрещиваются в районе груди (место перекрещивания в древности ещё называлось путевым камнем или кристаллом силы), и поэтому правая половина головного мозга контролирует левую половину тела и наоборот (также разворачиваются в районе груди и энергетические каналы человека).

Дальше у воя вырабатывалась резкое повышение общей чувствительности к любым субпороговым раздражителям по всем органам чувств. Надо отметить, что человек воспринимает почти всю информацию, но осознает и пользуется лишь очень малым её объемом, доступным его органам чувств. Остальная информация теряется в глубинах подсознания или может восприниматься как интуиция. Информация попадает в мозг двумя путями.

Рецепторный это когда сила информационного раздражения по конкретному рецептору превышает определенный биологический порог срабатывания. Судьба этого информационного раздражения, преодолевшего рецепторный порог и попавшего в мозг, сталкивается со вторым порогом - мозговым. То есть в сознание попадают лишь те информационные раздражения, которые по своей величине или количеству импульсов преодолевают физиологический мозговой порог. А остальные фиксируются на бессознательном уровне.

Второй путь прохождения информации в мозг - полевой, или внесенсорный. То есть вне рецепторный, когда информация попадает прямо на информационно- полевые структуры мозга. При получении полевой или волновой информации она поступает в мозг и, минуя сознание, прямо из подсознания направляется на орган слуха (так происходит ясно слышание) или орган зрения (ясновидение). В этих вариантах срабатывает уже обратная информационно-биологическая связь. То есть если при прямой связи сигнал идет oт рецепторов органа чувств к мозгу, то при обратной связи нервные импульсы идут от мозга к рецепторам, раздражают их и формируют зрительный образ или звук. В результате этих тренировок характерник приобретал способность четко видеть и слышать на мысленном экране звуковые изображения запрашиваемой информации.

Потом у казаков развивалась до четкого ощущения способность выделять ладонью и кончиками пальцев «силу». И на конец достигалась возможность действовать силой на большие расстояния на людей на предметы, явления природы. Характерник должен был уметь брать силу и от «земли» и от «неба».

Одним из важнейших способов тренировки являлся и обычный сон, так как в нем повышается полевая чувствительность мозга и некоторых рецепторов к восприятию внешней и внутренней информации, в том числе слабой волновой, полевой и субпороговой. Поскольку в физиологических механизмах естественного сна наблюдаются пассивная и активная фаза сна, то и всё многообразие искусственных снов, или как говорят «трансов», также делится на пассивные - гипноз, и Противоположный ему - «активный транс» или, как его называли казаки, состояние «Хара» (Ха -положительное Ра - свет, то есть положительное просветление).

Состояние «Хара» вместо пассивного торможения и сонливости (как в гипнозе), вызывает мгновенную активизацию большинства психофизиологических механизмов. В отличие от гипноза техника самопогружения в него может быть мгновенной.

Вот этого-то умения мгновенного перехода в высшее состояние просветления и должен был достичь молодой казак. Первоначальный переход с доминирующей в обычном состоянии сознания личности души на более высокий уровень личности его духа (высшего» «Я») выполнялся учеником с помощью наставника и назывался «подключение характерника к небу». Такая процедура носила ритуальный характер и была одним из посвящений. В начале внимание обучаемого максимально концентрировалось на чем ни будь, обычно на сердце, которое должно было привлечь к себе ум (так как сердце есть место пребывания духовного сознания поэтому «Ум» концентрируется на сердце, на его правой половине). Затем внимание рассредоточивалось, в результате этого сознание души как бы растворяется (происходит торможение левого полушария мозга, то есть вначале сознание суживается, а потом концентрируется внимание на каком либо чувстве, или эмоции и центр сознания переходит в правое полушарие). Остается только сознание тела (Стадия обычного гипноза, когда «Я» души уходит, а телу «доверчивому младшему брату» можно внушать различные установки).

Методика хороша: для лечения, для эстрады, зомбирования и т. д. Но вою-характернику надо другое, поэтому процесс продолжается. Далее происходит остановка как, процессов мышления так и восприятия внешней и внутренней среды. Потом мгновенно выключаются все эмоциональные психические процессы. И в этот момент следует перевод сознания ученика на другой высший уровень его «Я», в который вливаются и «Я» его души и тела (происходит синтез). Теперь «Я» ученика усиливается, мозг включается, и сознание начинает функционировать в новом, теперь уже рабочем режиме, но на другом уровне. Таким образом, достигается первоначальное вхождение в состояние «Хара». А в дальнейшем ученик входит в него самостоятельно, и мгновенно используя для этого тайное имя своего высшего «Я».

Опыт тренированности вхождения в состояние «Хары», позволяет приобрести способность мгновенно входить в это состояние в любом положении тела, в любом самом сложном движении, при занятии любым сложным делом (на скаку, в прыжке ). Можно вообще выполняя любую работу быть в состоянии «Хара».

В этом случае резко повышаются профессиональные качества казака-характерника. Восприятие внешней среды идет как постоянный поток интуитивного сверхсознания. Внутренняя и внешняя среда воспринимается непосредственно, нет контроля и анализа. Мгновенно обрабатываются все психические процессы, которые принято называть осознаваемыми, «останавливается и регулируется время». То есть это полное перевоплощение обычной личности души в «Я» своего духа.

Практически наблюдается процесс перемещения центра сознания «Я» в абсолютно новое тело и новую личность, а главное в новую психо- и био-энергетическую ситуацию (то-есть на этом уровне характерник уже не просто сверх чувствует, а может уже менять ситуацию, растягивать время, работать с пространством и т. д.).

Все перечисленные обретения силы выполнялись обучаемым в возрасте от 12 до 21 года, а после этого уже шел заключительный обряд ритуального посвящения в воинов-характерников.

В начале волхв отправлял сознание юношей-казаков в мир Нави, совершая над ними особый обряд вхождения в иномирье. Испытуемых укладывали на землю - навзничь и с ними никто не должен был разговаривать, кроме волхвов проводящих ритуал. После общения посвящаемых с Героями Пращурами их сознание возвращали в мир Яви. Над жертвенным огнем освящались воинские обереги и оружие. Затем будущие характерники должны были подвергнуться четырем испытаниям. Волхв по одному поднимал их с земли и подводил к «огненной реке» - площадке из раскаленных угольев шириною 5-6м. Её нужно было преодолеть не очень быстрым шагом.

Второе испытание заключалось в том, что будущий характерник должен был с завязанными глазами дойти до дуба или родового столба (используя феномен ясновидения).

Третье испытание заключалось в проверке воя на сообразительность и умение решать сложные задачи (загадывались головоломки). И наконец, на последнем испытание характерник должен был за определенный промежуток времени уйти от погони, спрятаться в лесу или в высокой траве, а затем пробраться через сторожевые заслоны к священному дубу (отводя другим глаза), коснувшись рукой листьев. Только после всех этих испытаний человек мог считаться настоящим воином Перуна, казаком-характерником. После испытаний совершалась страва, на которой поминались все павшие в боях казаки.

А дальше уже ново испеченный казак-характерник обязан был сам поддерживать свою силу и умения. И так как мышечный тонус определяет настроение, поэтому ему было необходимо ежедневно не менее 2-3 часов, заниматься физической культурой эмоционально положительно окрашенной.

Также необходимо было ежедневно ухаживать за своим мозгом, то есть пребывать не менее одного часа в глубоком трансе (состоянии «Хара»).

Характерник пожизненно ежедневно не менее 4-6 часов уделял вникание и профессиональным специальным тренировкам. Так как в случае вынужденного прогула в течение 10 дней происходит потеря спортивной формы, и характерник утрачивал свои способности и должен был начинать заниматься заново. Он также всегда надеялся на помощь своих Богов и Предков и всегда абсолютно был уверен в том , что эта помощь будет оказана.
Материал подобран Труш А.Н.

http://rusbiz.clan.su/blog....1893[i]

Юрий Сергеев не только смог разыскать всех хранителей «Казачьего спаса» в разных уголках России, но и сам овладел этим искусством.

Откуда вы родом? Как увлеклись литературой?
- Я родился на Дону в станице Скуришинская. Никогда не думал, что я стану писателем. Но, видимо, судьба у меня такая. Думаю, определяющую роль в моем будущем сыграла моя бабушка Калисса Семеновна 1881 года рождения. Как-то в её казачьем судке с изображением государя-императора на крышке, я нашел учебники, с которыми она в 1887-1888-х годах ходила в церковно-приходскую школу. Меня это так заинтересовало! Я часами рассматривал картинки Кожемяки, Ильи Муромца и других героев. Бабушка объяснила мне буквы, и к пяти годам я уже научился читать. К пятому классу на печи при керосиновой лампе я прочитал полностью две библиотеки - станичную и школьную. Бабка Калисска дала мне толчок. Она была удивительная сказительница, знала столько разных сказок и прибауток, что заложила во мне фундамент русского языка. И «Становой хребет», и «Княжий остров» написаны нашим донским языком.

Когда вы впервые узнали о «Казачьем спасе»?
- У нас в станице был такой дед Буян. Если бы я знал, чем я буду сейчас заниматься, я бы от него не отлипал. Мы с ним дружили, я его звал «дед молодой». В 86 лет дед Буян охотился, зимой он подранивал зайца, снимал валенки и в карпетках, таких длинных шерстяных носках, считай босиком, догонял раненного зверька и ловил его за уши. Он прошел все беломор-каналы после расказачивания. И деда я не раз вспоминал при написании романа «Княжий остров». У меня там написано про «Казачий спас». И ко мне тогда стали стекаться люди, которые знали об этой нашей древнейшей уникальной традиции боевых искусств.

В прошлом году я нашел 9 человек, которые владеют «Казачьим спасом». Для меня это было невероятно, потому что когда в 1995 году я писал роман, мне все говорили: «Зачем ты это вспоминаешь? Все это уже забыто и умерло». Оказывается, нет. Традиции живут.

Хранители традиции живут в одном месте, или они разбросаны по миру?
- Все живут в разных местах - в Ростовской, Волгоградской областях, Краснодарском крае. Эти люди удивительные. Они живут долго, живут светло. Все травники. Владеют удивительными способностями целительскими. До революции в казачьих войсках всегда был один костоправ на две сотни, который лечил от всех болезней. И меня деды кое-чему научили.

Поразительно, в «Казачьем спасе» нет никакой бесятины, никакой черной магии. В этой методике все основано на торсионных полях, и наши деды владели торсионными полями!

Они, например, любую бутылку самого «паленого» коньяка могут сделать «Наполеоном» по вкусу. Могут в водку добавить «лимончика». И это все делается на чисто традиционной основе. Только в прошлом году проехал 15 тысяч километров в поисках этих дедов, и в этом году столько же.

Ездил я к некрасовским казакам на Троицу по их приглашению в Ставропольский край. Ездил за молитвой, которую долго искал и нашел её. Всего пять букв. Если их выколешь на груди, то пуля тебя не берет. Мой хороший друг, который владеет боевыми искусствами, тренировал под Челябинском спецназ для первой и второй чеченских войн. Две с половиной тысячи человек накололи себе на груди эти буквы, и ни один не погиб. То есть - это сакральное всё работает до сих пор.

Особая молитва упоминается у вас и в «Княжьем острове»…
- Я долго искал эту молитву, и в «Княжьем острове» она действительно упоминается. Её казак читал перед боем. Я думал, это большая молитва. Оказалось не совсем так.

У казаков был специальный ритуал, связанный с этой молитвой. Что особенного было в ней?
- Перед боем сотня казаков выезжала напротив неприятеля, никогда не глядя на его количество. Сколько там – сто, тысяча, десять тысяч, на это они никогда не обращали внимания. Казаки обнажали шашки, скакали по кругу, постепенно увеличивая темп, и читали эту молитву. А потом, развернувшись, лавой шли в атаку. В атаке они шли хуторами, дядька скакал позади, а впереди шли два племянники, в их задачу входило только пики и шашки отвести в сторону, а дядька рубил до седла. Он работал как машина. Причем, эта способность рубить до седла, эта легкость достигается опять же через особое, молитвенное состояние, как будто Архангел вручает особый меч...

В «Казачьем спасе» первостепенную роль играет род. Можете пояснить, какую роль играют ушедшие поколения в жизни бойцов-спасовцев?
- За каждым человеком стоит огромное число поколений, тысячи, а может быть миллионы людей, и связь с ними не прерывается. Раньше был очень хороший обычай. На стенах домов, особенно в деревнях, вешали фотографии родни. И через фотографии, как утверждают некоторые ученые, эта связь не теряется. Родовая связь, родовая помощь очень действенна. Деды, которые хранят традиции «Казачьего спаса», водили меня к моему роду. Я видел своих бабок, дедов и тысячи других родственников. Они стояли в теплой реке – бабка Калисска, дед Егор, отец, и все смотрели на меня. Я их как увидел, сразу бросился к ним, брызги полетели в разные стороны. А дед, который меня вел, сказал, что надо было спокойно подойти, с ними поговорить и попросить помощи.

Сила рода – это великая сила. И это никак не противоречит канонам Православия. Я сам человек православный, у меня есть духовник игумен Илия из Оптиной пустыни. Но я считаю, что нельзя отбрасывать нашу древнюю культуру и древнюю цивилизацию. Она была намного сильнее, чище, чем нынешняя. Ортодоксы говорят: «Это язычество». Так чем мы тогда отличаемся от товарища Луначарского, который говорил, что история России начинается с 1917-го года? А мне интересно, кем были мои предки, как мог казак воевать в том же Азове, где, кстати, участвовали казаки с моей станицы.

"Казачий спас" – это, по сути, супероружие, которое в нашем обществе может стать чрезвычайно опасным, если оно попадет не в те руки. Сейчас многое, что человеку во благо, употребляется во вред…
- Основы спаса потрясающе контролируются Господом Богом. Основа спаса кроется на праведном гневе. Если ты что-то сделал поганое – украл и тому подобное, то отсечка идет серьезная.

Ещё один из принципов – если ты идешь на защиту рода и народа, ты можешь делать все, что угодно, не культивируя зло, конечно. У спасовцев нет приемов, это импровизация. У них человек ударил, и не смотрит назад, потому что там труп. У бойцов-спасовцев не было никакого либерализма, сострадания к врагу. Если неприятель переступил границу, то надо его уничтожить. И били они врагов со страшной силой....

Полностью статью читать:
http://apinews.ru/index.php/entertainment/bitva/1151-sergeev - ссылка битая

...Мне поручили написать сценарий еще в прошлом году об Азовском сидении. Когда я начал собирать материал, я дошел до одного момента, и остановился, потому что понял, что это роман. Сценарий я писать не стал. Может быть, потом возьмусь. Но сейчас я пишу роман.

Азовское сидение тоже каким-то образом связано с «Казачьим спасом»?

- Азовское сидение – это 5000 казаков и 800 казачек, которые встали на защиту крепости. Против них на кораблях приплыли 260 000 турок, а также пришли степняки. В общей сложности неприятеля было 370 000.

Началось сражение. Бьются турки, не могут взять. Чего только не перепробовали. Представьте себе, противник не взял еще крепость, а потерял 100 000 убитыми.

Где же была царская армия?

- Очень часто в нашей истории - от древней до нынешней, случалось так, что правителей «покупали». Оказывается, русскому царю от турецкого султана была вручена шкатулка с двумя с половиной килограммов ограненных бриллиантов. Условие – чтобы царь не помогал казакам ни порохом, ни оружием, ничем. И он не помогал. Казаки все делали сами на своем личном энтузиазме. В той битве принимали участие запорожские казаки, которые применяли традицию, называемую в разных казачьих местах по-разному, где «Казачий спас», где «Казачья наука».

Так вот, казаки сожгли ночью все турецкие корабли и турки уже не знали, что делать дальше. И вот от Султана командующему турецкими войсками приходит шкатулочка, он открывает, а там шелковый шнурок – предметная письменность - «если ты не выиграешь битву, тебя повесят». Кстати, турки-военачальники, участвовавшие в сражении, были по возвращению казнены.

В предпоследний день Азовского сидения, (я, кстати, назову роман «Азовское стояние», а то получается, что они там отсиделись), турецкий командующий пускает в световой день каждые два часа по 20 000 в атаку. А наших осталось всего три с половиной тысячи. Представляете, через каждые два часа идет поток в 20 000. И не взяли. Невероятно!

А наутро уже такие валы турецких трупов, что воевать невозможно. Турки попросили пропустить похоронную команду, чтобы убрать тела погибших янычар. Казаки разрешили, передышка нужна была. И когда турки дошли до последних погибших 20 000 соплеменников, они увидели, что янычары порублены на куски вместе с лошадьми. По возвращении они рассказали своему войску, что они видели.

На следующее утро казаки умылись, надели белые рубашки, чтобы выйти на последний бой. Посмотрели, а турок нет. Янычары ночью снялись и побежали. Казалось бы, молитесь, радуйтесь, что победили. Тем не менее, израненные, уставшие от порубки такой армады, казаки, около Дона догнали убегающих турок и ещё 30 000 порубали и утопили в реке. Такая вот доблесть, умение владеть оружием, сила духа…

Там, кстати, было явление Богородицы и Архангела Михаила. По тем временам это был выдающийся подвиг. И таких случаев о доблести русских я собрал очень много. Но Главпур под командованием Михаэлса, такие массовые подвиги героизма засекретил. И только сейчас это начинает прорываться наружу.

Каким образом удалось сберечь «Казачий спас» во время революции, тогда большевики, как известно, пытались уничтожить все вековые русские традиции – религию, жизненный уклад?

- При Светской власти это все искоренялось, и даже заикаться об этом было опасно. У меня на родине в станице Кумылжинской, был центр подготовки по Казачьему спасу. Он был закрытый. Такие центры были у пластунов и у запорожских казаков на острове Хортица. А когда случилась революция, казачество начали уничтожать. Большевики приходили в станицы и стариков, женщин с детьми в ямах заживо закапывали. Казаки в это время были на фронтах. Известен случай, когда один старик из Вешенской станицы назвал красных мародерами, они отрезали ему язык, прибили гвоздями к стене, а его самого водили по станице, пока он не умер. Много таких зверств было.

Владеющие «Казачьим спасом» скрывались на Шемякинских озерах. Уже прошла гражданская война, а ГПУ никак не могло их взять. На гпушников наводили мороку при помощи молитвы, и они ходили по станице, но никого не видели. Тогда ГПУ взяли в заложники семьи спасовцев-характерников и сказали: «Или вы нас научите, или мы расстреляем ваши семьи». И тогда спасовцы вышли. Интересно, что они входили в состояние молитвы стихами Пушкина, кто-то из них был такой начитанный. Но семьи все равно уничтожили вместе со спасовцами. Таким образом, эта система попала в ГПУ, затем и в КГБ, где она получила название «Золотой щит».

Насколько глубоко в века уходит «Казачий спас»?

- Однажды к ученику нашего ведущего санскритолога Гусевой пришли спасовцы. Один из них увидел на столе листы, исписанные санскритом. Он как закричит на Гусеву, доктора наук: «Откуда у вас это?» Она опешила и отвечает: «Так это санскрит». Спасовец продолжил: «Какой санскрит? Это наша «Казачья наука!» Его готовили с семи лет и обучали всем предметам на санскрите. Он начал читать в присутствии ученых и свободно все перевел. То есть традиции «Казачьего спаса» уходят очень глубоко и далеко.

Я считаю, что до крещения в Киеве у нас была очень сильная ведическая традиция. В книге «Княжий остров» я описываю, что в Сергеевой лавре, где сейчас находится маковка, был центр Белых богов. Это была очень светлая религия, никаких там человеческих жертвоприношений не было.

Многим людям расставаться с древней верой было тяжело. Но почему приняли на Руси Правоверие? Потому что оно один к одному пересекалось с древней верой. Все новые храмы были построены на старых капищах. Но самое страшное произошло во время раскола. Я уверен, что это была идеологическая диверсия, когда начали гонения на Правоверие. Соловецкий монастырь царские войска не могли взять 8 лет. Об этом ведь молчат! А причина была только одна – уничтожить нашу древнюю религию и взять библиотеку, которую, кстати, до сих пор не нашли. При Петре Первом древние книги собирались и уничтожались. Надо было обрезать религию, память рода. Кстати, нынешнее Православие вобрало могучую силу древних родов, молитв. И многие владели ими.

Каким образом передается «Казачья наука»?

- Что такое «Казачий спас»? До последнего времени это было казачество в казачестве. Спас передавали от деда к внуку, то есть через поколение. Для передачи знаний ребятишек выбирали таких, у которых мысль работала быстрее, чем у их сверстников. Именно таких ребят начинали учить. Учение было очень жестким и интересным. Мне рассказывал один из хранителей Казачьего спаса, когда ему исполнилось 7 лет, дед вывел его за станицу, а сам что-то прятал под платком. Выйдя на опушку леса, дед развернул платок, а там казачья шашка. Дед взял её, вошел в определенное состояние и березу, величиной с оглоблю, перерубил как камышинку наискось. Мальчишка понимал, что это невозможно. Дед вырубил палку сантиметров семьдесят, сказал мальчику: «Стой и терпи». После чего стал бить мальчика по коленкам, по плечам, по голове. Затем приказал вытащить язык и произнес: «Язык, держи слово». Затем прикоснулся к глазам, произнеся: «Глаза, будьте зоркими». Мальчик плакал от боли, а старик говорит: «А теперь посмотрим, твой ли это клинок». Передал шашку мальчику и говорит: «Гони из сердца вещий огонь на клинок». И у мальчика получилось, и шашка заиграла. Оказывается, при передаче «Казачьего спаса» не надо даже прилагать каких-то усилий. Только надо войти в это состояние.

В «Казачьем спасе» первостепенную роль играет род. Можете пояснить, какую роль играют ушедшие поколения в жизни бойцов-спасовцев?

- За каждым человеком стоит огромное число поколений, тысячи, а может быть миллионы людей, и связь с ними не прерывается. Раньше был очень хороший обычай. На стенах домов, особенно в деревнях, вешали фотографии родни. И через фотографии, как утверждают некоторые ученые, эта связь не теряется. Родовая связь, родовая помощь очень действенна. Деды, которые хранят традиции «Казачьего спаса», водили меня к моему роду. Я видел своих бабок, дедов и тысячи других родственников. Они стояли в теплой реке – бабка Калисска, дед Егор, отец, и все смотрели на меня. Я их как увидел, сразу бросился к ним, брызги полетели в разные стороны. А дед, который меня вел, сказал, что надо было спокойно подойти, с ними поговорить и попросить помощи.

Сила рода – это великая сила. И это никак не противоречит канонам Православия. Я сам человек православный, у меня есть духовник игумен Илия из Оптиной пустыни. Но я считаю, что нельзя отбрасывать нашу древнюю культуру и древнюю цивилизацию. Она была намного сильнее, чище, чем нынешняя. Ортодоксы говорят: «Это язычество». Так чем мы тогда отличаемся от товарища Луначарского, который говорил, что история России начинается с 1917-го года? А мне интересно, кем были мои предки, как мог казак воевать в том же Азове, где, кстати, участвовали казаки с моей станицы.

"Казачий спас" – это, по сути, супероружие, которое в нашем обществе может стать чрезвычайно опасным, если оно попадет не в те руки. Сейчас многое, что человеку во благо, употребляется во вред…

- Основы спаса потрясающе контролируются Господом Богом. Основа спаса кроется на праведном гневе. Если ты что-то сделал поганое – украл и тому подобное, то отсечка идет серьезная.

Ещё один из принципов – если ты идешь на защиту рода и народа, ты можешь делать все, что угодно, не культивируя зло, конечно. У спасовцев нет приемов, это импровизация. У них человек ударил, и не смотрит назад, потому что там труп. У бойцов-спасовцев не было никакого либерализма, сострадания к врагу. Если неприятель переступил границу, то надо его уничтожить. И били они врагов со страшной силой.

Насколько я понимаю, у владельца «Казачьего спаса» должна быть чистота духа, помыслов. И это может быть только оружием самозащиты, но никак не нападения. Если человек применит спас не по делу, то удар по нему будет в десять раз больше. Правильно я понимаю?

- Более того, сам учитель такого балбеса получает обратный удар в десятикратном размере. Поэтому ребята, которые тренируют по спасу, очень избранно отбирают людей – по духу, по роду, чтобы они были абсолютно чистыми. Предупреждают учеников о последствиях сразу. Очень много поумирало в молодом возрасте учеников, которые вошли в гордыню. Один из них дошел до умения материализовывать предметы. Но в 43 года умер. То есть, Сверху смотрят и контролируют.

В начале 1970-х годов один мастер восточных единоборств, достигший в юном возрасте таких вершин мастерства, что при его взгляде и валун мог рассыпать его в песок, приехал в Грецию, в Афонский монастырь, чтобы посрамить Православие и показать, что он такой могучий, а православные такие неумехи. Вышел он с монахами на берег море, и взглядом рассыпал валун в песок. Тогда монах поднял маленькую гальку, перекрестил её и дал мастеру. Всемогущий пыжился, пыжился, и в результате из него выскочили рогатые, которые, как оказалось, все за него делали.

Надо очень тонкую грань не переступить. Все, кто владеет боевыми искусствами, идут как по лезвию бритвы. Шаг вправо, шаг влево и может пролиться кровь.

По Казачьему спасу и по русскому стилю Кадочникова невозможно проводить соревнования, потому что это боевая наука, воинский класс.

Андрей Поляков

http://www.sport-congress.ru/publ/2-1-0-100

В генах казачьего рода течёт кровь волхвов-воинов. Большинство славянских учёных сходятся на том, что первые истоки знаний в Европу принесли предки казаков славяно-арийцы. Давние легенды и пересказы разных народов свидетельствуют, что одним из центров арийцев в Европе были причерноморские и приазовские степи, откуда разошлись по всему свету Великие знания Жизни. Сказы донесли до нас немало сведений про бойцовское мастерство наших пращуров русов. Бойцовскую традицию славян можно разделить на три вида: традиция профессиональных воинов (князья, бояре, казаки) , традиция простолюдинов, и традиция волхвов.

Византийский историк Лев Диакон (6 в.) о волховской традиции в своей хронике говорит так: «Те волхвы, что живут в лесах, владеют руками своими и ногами с таким успехом , что могут сами противостоять с голыми мечами десяткам воинов, одетых в броню»

Волхвы обучали своим методам борьбы и подручных славянских князей. Например, ученик волхва Межибора по имени Гуда был охранником князя Игоря и княгини Ольги. Он основал при дворе князя школу кулачного боя.

В древнеславянском «Волховнике» (книга волхвов) рассказана такая сцена: «Пришел Межибор и сказал Межибор: «Рука-блискавка (молния). Нога гром. Рука меч. Нога молот. Неправде смерть!» И ударил Межибор печенежского князя в лицо, и закричал Межибор страшно, на помощь богов призывая. И ударил кулаком печенега под самое сердце. И упал мёртвым князь. «Не для рати сие, а для чистого пути, по которому правда идет» – сказал Межибор и ударил кулаком по дубу. И зашатался дуб и изронил листья с желудями. И закричал в лесу Див и выбежал из леса Тур. И пал в ноги Межибору. И с великим страхом побежали печенеги, напуганные силою Межибора.» Ещё рекут, что Межибор - это тот самый волхв, который напророчил князю Олегу смерть от коня своего.

Так же до нашего времени дошли и другие сказы и легенды славян, например: «Жил в древлянском краю волхв Доброгаст. Поругался с ним из за чего-то князь Игорь, чем накликал великий гнев Доброгаста. И сказал тогда Доброгаст, что небезопасно с ним такое сотворять. А в доказательство своих слов выкликнул на поединок три десятка Игоревых дружинников, против которых пошел совсем без брони. И в небе блискавка (молния) всполохнула. И худой, казалось бы немощный, Доброгаст пораскидал дружинников - нескольких скалечил, а одного убил. А броней ему служили руки и ноги.»

А ещё с древних источников, известно, что часто нападали кочевники на древние славянские капища, где стояли каменные статуи богов и куда русичи приносили щедрые дары свои. Стерегли те капища волхвы и были они естественно без брони (кольчуги). Но всё равно вступали в поединок с ворогом и часто побеждали, хоть и силы были неравные. Совсем незащищенные кольчугами, а только с палицами в руках , выходили они против вооруженных печенегов и оставались невредимыми. Считалось, что им помогают славянские боги.

В «Повести минувших лет» рассказывается про молодца, который поборол печенежского богатыря и вошел в историю под именем Микиты Кожемяки: «Приехал князь печенежский до реки, покликал Владимира и сказал ему: «Выпусти своего мужа, а я своего, и хай поборются, если твой моего на землю кинет, то не будем воевать три года, а если наш вашего поборет, то не избежать вам войны» . Начал князь Владимир искать среди своих воинов борца. И один из старых дружинников посоветовал ему взять своего сына: «Есть у меня младший сын. С детства его ещё никто не смог побороть. Один раз я с ним поссорился, когда он кожу мял, так он рассердившись на меня , взял ту воловью кожу и разорвал руками». Князь обрадовался от тех вестей и приказал привести. Привели молодого Кожемяку, а тот попросил его в начале испробовать в силе. И вот вывели быка большого да сильного, раздратовали его и выпустили на Микиту, а тот удалой хлопец схватил его за бок и вырвал шкуру с мясом. И сказал тогда Вдадимир : «Можешь бороться». И вот между выстроившимися полками стали богатыри один против другого. И задушил Микита печенежского богатыря, ударив его о землю. Печенеги побежали, а русы помчались за ними и секли их на бегу, и гнали прочь»

С точки зрения бойцовского мастерства казаки были главными хранителями и продолжателями древних арийских боевых традиций. Император Константин Багрянородный (948 г.) характеризует их как прекрасных воинов, которые легко побеждают тюркские племена, а польский король Болеслав Хоробрый, оценивший воинские качества казаков, даже нанимал их к себе на службу (в 992 году).

Физическая подготовка у казаков занимала одно из главных мест. Молодых казаков, которых звали Джурами, к службе готовили не менее 10 лет, во время которых они приобретали необходимый военный опыт. Занимались казаки не только военным искусством, но и другими искусствами, например танцами (гопак, метелица и т. д.), но даже в них они демонстрировали элементы бойцовского мастерства и свои физические данные. Поэтому пребывание слабых людей в казачьем товариществе было просто невозможно.

Говоря про традицию казачьих боевых искусств, следует сказать про носителей этой традиции – характерников. Про них и при жизни и после неё ходили настоящие легенды. Их сверхлюдские способности вызывали удивление даже у бывалых казаков Простой люд называл их ещё чаклунами, а иудо-христианские попы твердили, что в них вселился бес. Характерники были хранителями древней бойцовской культуры ариев и в свои ряды новых членов принимали только после проведения специального ритуала посвящения. Сберегая древние знания волховской бойцовской школы, характерники умело использовали все известные искусства, например танцы и песни они сочетали с техникой боя. Простой народ искренне верил, что характерник во время боя может обратится в хорта, волка или ястреба.

Переосмысливая способности характерников сквозь призму времени, можно сказать, что волхвам- характерникам была ведома магия, телекинез, левитация, телепатия, гипноз, суггестия. Казачьи роды характерников тайно сберегли и до наших времен бойцовское мастерство «Спас». Версий, названий этого учения существует несколько, например: Спас это то, что спасает тебя в бою. Спас это припас казачьего народа. Спас это дар богов спасителей.

Спас как традиция возник задолго до христианских времен. Это было Мировосприятие воина–казака, защитника родной земли. Духовная составляющая Спаса передавалась в Роду казакам от деда до внука в виде заповедей: «Казак рожден не для того, чтоб отбиваться», - так говорится об методе опережающего удара. «Не ищи боя, он сам тебя найдет» и т.д. Спас можно разделить на три вида: Обережный, ликовальный, и бойцовский, и все они очень связаны между собой в одну единую традицию воинов казаков, которую необходимо культивировать и в наше время.
Олександр Пригула

http://pandoraopen.ru/2010-06-10/bojcovskaya-kultura-kazachestva/