КОСМИЧЕСКАЯ ЭТИКА - Рассвет Сварога |
Воскресенье, 06.10.2024, 19:48 |
|
Приветствую Вас Гость | RSS
|
|
Всё об одежде славянской
|
|
Макошь | Дата: Четверг, 25.03.2010, 15:52 | Сообщение # 16 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Ворот Ворот - рубаха, непосредственно прилегавшая к телу, шилась с бесконечными магическими предосторожностями, ведь она должна была не только согревать, но и отгонять силы зла, а душу — удерживать в теле. Так, когда кроили ворот, вырезанный лоскут непременно протаскивали внутрь будущего одеяния: движение «внутрь» обозначало сохранение, накопление жизненных сил, «наружу» — затрату, потерю. Этого последнего всячески старались избегать, чтобы не навлечь на человека беду. По мнению древних, следовало так или иначе «обезопасить» ee необходимые отверстия, имевшиеся в готовой одежде: ворот, подол, рукава. Оберегом здесь служила вышивка, содержавшая всевозможные священные изображения и магические символы. Языческий смысл народных вышивок очень хорошо прослеживается с древнейших образцов до вполне современных работ, недаром учёные считают вышивку важным источником в изучении древней религии. Эта тема поистине необъятна, ей посвящено огромное количество научных трудов. Славянские рубахи не имели отложных воротников. Иногда удаётся восстановить нечто похожее на современную «стоечку». Чаще всего разрез у ворота делали прямым — посередине груди, но бывал и косой, справа или слева. Застёгивали Ворот на пуговицу. Пуговицы в археологических находках преобладают бронзовые и медные, но исследователи полагают, что металл просто лучше сохранился в земле. В жизни наверняка чаще встречались сделанные из простых подручных материалов — кости и дерева. Легко догадаться, что ворот был особенно «магически важной» деталью одежды — ведь именно через него в случае смерти вылетала душа. Желая по возможности этому помешать, ворот столь обильно оснащали охранительной вышивкой (иногда содержавшей — конечно, у тех, кто был в состоянии себе это позволить, — золотое шитьё, жемчуг и драгоценные камни), что со временем он превратился в отдельную «наплечную» часть одежды — «ожерелье» («то, что носят вокруг горла») или «оплечье». Его пришивали, пристёгивали или вовсе надевали отдельно. В разделе Украшения подробнее рассказано об охранительном смысле украшений и о том, почему при маломальском достатке люди старались обзавестись золотом и благородными камнями и не прятали их в сундук, а размещали на одежде и на собственном теле. источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Вторник, 20.04.2010, 10:44 | Сообщение # 17 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Рукава Рукава рубах были длинные и широкие и у запястья схватывались тесьмой. Заметим, что у скандинавов, носивших в те времена рубахи подобного же фасона, завязывание этих тесёмок считалось знаком нежного внимания, едва ли не объяснением в любви между женщиной и мужчиной... В праздничных женских рубахах тесёмки на рукавах заменялись створчатыми (застёгивающимися) браслетами — «обручьями», «обручами». Рукава подобных рубах были много длиннее руки, в распущенном виде они достигали земли. А поскольку у древних славян все праздники носили религиозный характер, нарядные одежды надевались не только для красоты — это были одновременно и ритуальные облачения. Браслет XII века (сделанный, кстати, как раз для такого праздника-священнодействия) сохранил для нас изображение девушки, исполняющей магический танец. Длинные волосы её разметались, руки в спущенных рукавах взлетают, как лебединые крылья. Учёные думают, что это танец дев-птиц, приносящих земле плодородие. Южные славяне называют их «вилами», у некоторых западноевропейских народов они превратились в «вилис», в древнерусской мифологии к ним близки русалки. Все помнят волшебные сказки о девушках-птицах: герой, случается, похищает у них чудесные наряды. А также сказку о Царевне-лягушке: помазание спущенным рукавом играет в ней не последнюю роль. Вот уж действительно, сказка — ложь, да в ней намёк. В данном случае — намёк на ритуальную женскую одежду языческих времён, на одежду для священнодействия и колдовства. источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Четверг, 22.04.2010, 11:33 | Сообщение # 18 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Пояс Славянские женщины носили тканые и вязаные пояса. Они почти не сохранились в земле, поэтому археологи очень долго считали, что женские одежды не подпоясывались вообще. А вот ременные пояса с самой древней поры были одним из важнейших символов мужского престижа— женщины не носили их никогда. Не забудем, что практически каждый свободный взрослый мужчина потенциально был воином, а именно пояс считался едва ли не главным знаком воинского достоинства. В Западной Европе полноправного рыцаря называли «опоясанным», пояс входил в рыцарские атрибуты наравне со шпорами. А на Руси бытовало выражение «лишить (отрешить) пояса», что значило «лишить воинского звания». Любопытно, что позже его применяли не только к провинившимся воинам, но и к священникам, которых лишали сана. Пояс ещё называли «опояской» или «поясницей». Мужской кожаный пояс обычно был в ширину 1,5— 2 см, имел металлическую пряжку и наконечник, а иногда его сплошь покрывали узорными бляшками — по ним-то и удалось восстановить строение ремня. Мужчина-славянин не успел ещё превратиться в забитого крестьянина позднейших времён, подпоясывавшегося мочальной верёвкой. Это был гордый, полный достоинства человек, защитник своей семьи, и весь его облик, в первую очередь пояс, должен был о том говорить. Интересно, что поясные наборы «мирных» мужчин менялись от племени к племени: например, вятичи предпочитали лировидные пряжки. А вот ремни профессиональных воинов — членов дружин — были тогда почти одинаковы по всей Восточной Европе. Учёные видят в этом свидетельство широких связей между народами и определённой схожести воинских обычаев разных племён, есть даже термин — «дружинная культура». Особой славой пользовались пояса из кожи дикого тура. Полоску кожи для такого пояса старались добыть прямо на охоте, когда зверь уже получил смертельную рану, но ещё не испустил дух. Надо думать, эти пояса являлись порядочной редкостью, очень уж опасны были могучие и бесстрашные лесные быки. Вряд ли мы ошибёмся, предположив, что именно из турьей кожи делались воинские пояса, ведь охоту на тура приравнивали к поединку с вооружённым врагом, и, может быть, тур, посвящённый Богу Грозы, был своеобразным воинским «тотемом». Впрочем, существовало поверье, что такие пояса хорошо помогали роженицам. Кстати, рожающая Богиня изображена на бляшках пояса, найденного вместе с древностями одного из финно-угорских народов— соседей славян. Учёные считают, что этот ремень имел ритуальное назначение. Следует, однако, учесть, что ритуальным смыслом обладали буквально все предметы воинского снаряжения; об этом говорится в разделе Оружие и кольчуги. А о том, как соотносились и перекликались символы женственности и мужества, рассказывается во многих статьях, например «Шейные гривны» и «Женский головной убор». И мужчины, и женщины привешивали к поясам множество подручных предметов: ножи в ножнах, кресала, ключи. В Скандинавии связка ключей у пояса была своего рода символом власти домовитой хозяйки, а славянским и финским женщинам непременным атрибутом казался игольник — маленький футляр для иголок. Не была редкостью и поясная сумочка (мешочек) для разной мелочи, называлась она «карман». Историки пишут, что пришивать (или пристёгивать) карманы прямо к одежде начали гораздо позже. А вот теперь поясные сумочки-карманы, удобные и незаметные под верхней одеждой, вернулись в наш обиход. ...Когда хоронили умершего, пояс обычно расстёгивали, чтобы не мешать душе окончательно покинуть тело и отправиться в загробное путешествие. Если не сделать этого, мёртвый, считалось, не обретал покоя и мог, чего доброго, повадиться вставать по ночам! источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Вторник, 27.04.2010, 14:46 | Сообщение # 19 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Штаны Штаны на первый взгляд кажутся неотъемлемой, просто необходимой частью мужского костюма. Однако так было (да и есть) не у всех народов и не всегда. Например, в Древнем Риме штаны считались «варварской» одеждой, которую «благородному» римлянину носить было неприлично. Галлию (современную Францию) римляне называли не только «Галлия комата» — «косматая Галлия», из-за обычая тамошних воинов-кельтов идти в бой со вздыбленными волосами, но и «Галлия брактеата» — «Галлия-в-штанах», поскольку, в отличие от римлян, кельты носили штаны. Исследователи считают, что этот вид одежды был занесен в Европу, в том числе к славянам, кочевниками древнейших времён и первоначально появился в связи с необходимостью ездить верхом. Славянские штаны делались не слишком широкими: на сохранившихся изображениях они обрисовывают ногу. Кроили их из прямых полотнищ, а между штанинами («в шагу») вставляли ластовицу — для удобства ходьбы: если пренебречь этой деталью, пришлось бы семенить, а не шагать. Учёные пишут, что штаны делались примерно по щиколотку длиной и на голени заправлялись в онучи. Украшались ли штаны? Если верить изображению IV века (часть историков полагает, что там изображены славяне или предки славян) — они могли быть покрыты вышивкой спереди и внизу. Но других данных об этом нет. Разреза штаны не имели, а на бёдрах держались с помощью шнурка — «гашника», вставлявшегося под отвёрнутую и пришитую верхнюю кромку. «Гачами» или «гащами» древние славяне называли сперва собственно ноги, потом кожу с задних ног зверя, а затем и штаны. «Гача» в смысле «штанина» кое-где дожило и до сего дня. Теперь делается понятен смысл современного выражения «держать в загашнике», то есть в самом укромном тайнике. Действительно, спрятанное за шнурком для штанов прикрывалось не только верхней одеждой, но и рубахой, которую в штаны не заправляли. Позднейший украинский костюм в этом смысле является исключением. Другое название одежды для ног — «портки», а также «ноговицы». Знатоки русского языка пишут, что слово «штаны» пришло к нам из тюркских языков примерно в XVII веке и первоначально произносилось «штоны», что ближе к оригиналу. А «брюки» вошли в употребление только при Петре I. Это слово заимствовано из германских языков, а те, в свою очередь, некогда усвоили кельто-древнеримское «брака», обозначавшее всё ту же «варварскую» одежду для ног. источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Понедельник, 03.05.2010, 12:35 | Сообщение # 20 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Понёва Понёва - по мнению историков славянских языков, слово «понёва» (или «понява») первоначально означало «кусок ткани», «полотенце», «пелена», «завеса». Некоторые авторы полагают, что древние славяне называли так не само одеяние, а материю, из которой его делали, — разновидность полушерстяной ткани, как правило, клетчатого рисунка. Однако большинство историков и этнографов именно этим словом обозначают набедренную одежду, которую получали девушки, достигшие возраста невест и прошедшие инициацию. Недаром ещё недавно в русском языке существовало особое выражение о наступлении физического взросления девочки— «рубаху сняла». Видимо, первоначально имелась в виду замена детской рубашонки взрослой одеждой, понёвой. Когда же древний обряд стал забываться, понёва кое-где превратилась в принадлежность просватанной, а то и замужней. Языковеды возводят это слово к древнерусским глаголам со значением «натягивать», «надевать». По всей вероятности, древнейшие понёвы первоначально представляли собой три несшитых полотнища, скреплявшиеся на талии пояском. Затем их стали сшивать, оставляя один разрез — спереди или на боку. В таком виде удобные, нарядные, тёплые понёвы дожили в иных деревнях до нашего века. Были они такой же длины, как и рубаха, — до щиколоток или до икр, смотря как было принято в той или иной местности. Во время работы углы понёвы можно было подвернуть и засунуть за пояс. Это называлось — носить понёву «кульком». Подворачивали понёвы и на праздниках — с целью показать богато вышитый подол рубахи. В народе распашные (имеющие разрез) понёвы именовали «разнополками» или «растополками». Существовали и «глухие», полностью сшитые наподобие юбки. В этом случае к трём традиционным полотнищам добавлялось четвёртое — «прошва». Его делали из другой материи, оно делалось короче, и снизу его надставляли «подподольником» из куска той ткани, из которой кроились остальные. Внешне получалось нечто вроде передничка. Прошву (и вообще всю поиёву) украшали вышивкой, характер которой зависел от возраста женщины – самые нарядные носили, конечно незамужние девушки и модницы, пожилые ограничивались плоской цветной тесьмой по краю подола. Белая с белой же вышивкой прошва считалась верным признаком «горемычного, траурного наряда» Все кто читал исторические романы, знает о «килте» – мужской юбке горцев Шотландии – и о том, что по характеру и цвету его клеток знатоки умели точно определить, к какой родовой общине (клану) принадлежал одетый в килт человек. Но далеко не всем известно, что и в России еще в начале ХХ века по клеткам крестьянской поневы можно было угадать губернию, уезд и даже деревню, откуда приехала женщина. Так, на севере Рязанской губернии носили чёрные или тёмно-синие понёвы с клетками из белых и цветных нитей. На границе Тульской и Рязанской губерний фон понёвы был красным с пропущенными по нему чёрными и белыми нитями. А возле города Касимова преобладали красные понёвы в синюю клетку. Археологические находки подтвердили, что эта традиция действительно тянется в глубины веков — к древним славянам. Женщины племени вятичей, занимавшего когда-то Рязанскую, Тамбовскую, Орловскую, Калужскую области, предпочитали синие клетчатые понёвы. Западнее, на территории племени радимичей, клетки понёвы были красными. А вот близкие соседи славян — скандинавы, финно-угры и балты — предпочитали совсем другой вид женской одежды. У них она состояла из двух полотнищ — сзади и спереди, — соединённых поверх рубахи наплечными лямками, часто на пряжках. Учёные пишут, что эта одежда оказала определённое влияние на русский костюм: под её воздействием к середине или концу XIV века появилось то, что мы называем теперь «сарафаном». Только вот именовали его тогда по-другому — «саян», «ферязь», «шушун» и так далее. А «сарафаном» до XVII века называлась... Мужская длинная верхняя распашная одежда. На женское платье это слово перешло потом. источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Пятница, 14.05.2010, 15:44 | Сообщение # 21 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Лапти Во все времена наши предки охотно обувались в лапти — «лапти», «лыченицы», «лычаки», «лычные сапоги», — причём, несмотря на название, зачастую сплетённые не только из лыка, но и из берёсты и даже из кожаных ремешков. Практиковалось и «подковыривание» (подшивание) лаптей кожей. Способы плетения лаптей — например, в прямую клетку или в косую, с пятки либо с носка — были свои у каждого племени и вплоть до начала нашего века разнились по областям. Так, древние вятичи предпочитали лапти косого плетения, новгородские словене — тоже, но большей частью из берёсты и с более низкими бортиками. А вот поляне, древляне, дреговичи, радимичи, по-видимому, носили лапти в прямую клетку. Плетение лаптей считалось лёгкой работой, которой мужчины занимались буквально «между делом». Не зря про крепко напившегося человека и сейчас говорят, что он, мол, «лыка не вяжет», то есть не способен к элементарным действиям. Зато, «связывая лыко», мужчина обеспечивал обувью всю семью — специальных мастерских не было очень долгое время. При археологических раскопках во множестве найдены остатки стоптанных лаптей, заготовки и инструменты для плетения — кочедыки. Делали кочедыки из костей (из рёбер животных) или из металла. Учёными найдены кочедыки, изготовленные ещё... в каменном веке. О глубокой древности лаптей свидетельствует, между прочим, такой эпизод. Старообрядцы-«кержаки», жившие на Урале в XIX веке, лаптей не носили. Зато мёртвых хоронили исключительно в лаптях. Лапти были распространены не только у восточных и западных славян, но и у некоторых неславянских народов лесной полосы — финно-угров и балтов, у части германцев. Лапти крепились к ноге с помощью длинных завязок— кожаных «поворозов» или верёвочных «оборов». Завязки несколько раз перекрещивались на голени, прихватывая онучи. Дешевизна, доступность, лёгкость и гигиеничность такой обуви не требует доказательств. Другое дело, как свидетельствует практика, лапти имели очень малый срок службы. Зимой они пронашивались за десять дней, после оттепели — за четыре, летом, в страдную пору, — и вовсе за три. Собираясь в дальний путь, с собой брали не одну пару запасных лаптей. «В дорогу идти — пятеры лапти сплести» — гласила пословица. А у наших соседей шведов существовал даже термин «лапотная миля» — расстояние, которое можно пройти в одной паре лаптей. Сколько же требовалось берёсты и лыка, чтобы столетиями обувать целый народ? Простые подсчёты показывают: если бы наши предки усердно рубили деревья ради коры (как это, увы, делалось в позднейшие времена), березняки и липовые леса исчезли бы ещё в доисторическую эпоху. Трудно, однако, предположить, чтобы язычники, с почитанием относившиеся к деревьям, поступали столь душегубски. Всего вероятнее, они владели различными способами брать часть коры, не губя дерева. Этнографы пишут — такие приёмы были известны, например, американским индейцам, умудрявшимся раз в несколько лет снимать кору с одной и той же берёзы... Или весь секрет в том, что, по авторитетному мнению учёных, большая часть народа — как в городах, так и на селе — от снега до снега ходила в основном босиком. источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Четверг, 20.05.2010, 11:15 | Сообщение # 22 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Кожаная обувь Лапти всегда были обувью преимущественно деревенской, в городах же предпочитали кожаную (на деревянных мостовых древнерусских городов лапти снашивались особенно быстро). Более того, лапти порою оказывались признаком слабого племени, не способного себя защитить. По убеждению древних славян, уважающему себя народу приличествовала кожаная обувь. Вот пример из летописи, датированной 985 годом. Боярин Добрыня осматривает захваченных пленников-болгар и обращает внимание, что все они в сапогах. «С этих дани мы не получим, — говорит он своему племяннику, князю Владимиру. — Пойдём лучше поищем себе лапотников...» Мастера-кожевники, «усмари» Древней Руси, шили кожаную обувь на деревянных колодках, которые делались иногда раздвижными. При этом обувь на правую и левую ногу нередко кроилась одинаково. Возможно, потом её разнашивали, а может быть, надевали попеременно. Во всяком случае, именно такую мягкую обувь, а также лапти подразумевает старинный совет: чтобы отделаться в лесу от Лешего, надень обувь с правой ноги на левую, а с левой — на правую. С современной обувью проделать подобное было бы затруднительно. А вот древние знаки рода, служившие когда-то самым первым украшением обуви, со временем развились в богатый узор. Кожаную обувь расшивали цветными нитками, делали прорези и проплетали в них ремешки, создавая рисунок. Нельзя исключать, что кожу для обуви красили в разные цвета, благо всевозможные красители были отлично известны, а фантазии у наших предков хватало. Археологически это, однако, пока не подтверждается. Сохранились, правда, изображения, но пользоваться ими специалисты не рекомендуют. По их мнению, цвет обуви того или иного персонажа фрески или миниатюры слишком «социально обусловлен» и служит скорее указателем его общественного положения, совсем не обязательно отражая реальность. Не вдаваясь в подробности, кожаную обувь наших пращуров можно подразделить на три большие группы: * поршни, * башмаки, * сапоги. Поршни Как показывают материалы раскопок, простейшие поршни («порабошни», «прабошни», «порошки», «постолы») делались из одного куска кожи, стянутой по краям ремешком (не отсюда ли и ещё одно название — «моршни»?). Вероятно, в глубокой древности, для поршней использовалась даже не кожа, а части обработанных простейшим образом (окуренных дымом) шкур или цельные шкурки мелких животных. Такую обувь легко было приспособить для любого размера ноги, меняя натяжение ремешка. Надо полагать, эти свойства поршня и дали ему имя: часть лингвистов возводит его к уже знакомому нам слову «порт» в значении «тряпка», «лоскут». А другие объясняют его происхождение от прилагательного «порхлый» — «мягкий», «рыхлый». Не случайно, должно быть, мягкие поршни служили первой обувью для ребёнка; детские поршни найдены при археологических раскопках. Поршни крепились к ноге почти так же, как лапти. На некоторых древних изображениях хорошо заметны косые перекрестья на голени, — это значит, что человек был обут в поршни или лапти. Более сложные и нарядные поршни имели прошитый носок и кожаную вставку (нередко отделанную вышивкой или бахромой), которая прикрывала подъём. Некоторые виды поршней в носке шнуровались. При этом фигурные прорези для шнурков одновременно служили и украшением. Башмаки Следующая группа обуви — туфли, или башмаки, — отличается от поршней вшитой подошвой. «Вшитая подошва» звучит не слишком красиво, ибо «подошва» .уже само по себе — «то, что пришито». Её нередко кроили даже из другого вида кожи, нежели верх, и соединяли самыми разнообразными видами швов. Для подошв чаще всего использовалась толстая, прочная кожа из хребтовой части шкуры (иногда лошадиной), а для верха — более эластичная и мягкая, взятая с брюха, «чрева» животного (обычно коровы или козы). Нежные, тонкие башмачки назывались поэтому «черевиками». Это слово сразу вызывает в памяти «Ночь перед Рождеством» Н. В. Гоголя и кажется нам специфически украинским. Тем не менее оно очень древнее — его нашли в рукописях домонгольской Руси. Более же привычный «башмак» пришёл к нам, как пишут учёные, из турецкого языка, а «туфля» — из германских диалектов, заимствовавших его, в свою очередь, из греческого. По технологии изготовления, по способу кройки историки подразделяют древнеславянские башмаки, на добрый десяток видов. Все они остроносые, с невысоким подъёмом, плотно облегающие ногу. Многие имеют у щиколотки отложной «воротничок», под которым в специальные прорези пропускался ремешок или шнурок для завязывания. Завязка охватывала ногу несколько раз. Если привлечь этнографические данные, относящиеся к некоторым соседним народам, можно предположить, что тугие завязки в случае необходимости делали обувь водонепроницаемой. С другой стороны, в обуви, скроенной из дублёной или сыромятной кожи, нога не «задыхалась», как в современном резиновом сапоге. Одному виду башмаков, найденных в Старой Ладоге, присущ особенный крой — их подошва имеет удлинённый «хвостик», который вшивали в треугольный вырез на заднике. Эти башмаки имеют «близких родственников» в другом углу Балтии, на славянском Поморье (теперь эти земли принадлежат Германии и Польше). Очень похожие найдены и в погребениях: Южной Норвегии. Учёные считают это важным свидетельством обширных связей и взаимодействия культур Балтийского региона в те времена. Сапоги По мнению исследователей, слово «сапог» попало к славянам от тюркоязычных соседей — кыпчаков, печенегов, кочевников-болгар — и уже из древнерусского языка перешло в финский, карельский эстонский, литовский, латышский. Судя по археологическим данным, сапоги в деревне почти не употреблялись, зато в городе их носили практически все мужчины и женщины, богатые и бедные, дети и старики. Сапоги имели не очень высокое — ниже колена — голенище, которое спереди было обычно повыше, чем сзади, и мягкую подошву без каблука и железных подковок. Иногда такая подошва кроилась из нескольких слоев кожи. Когда она пронашивалась целые части сапога нередко использовали повторно пришивали к новой подошве или, например, кроили из голенищ поршни. Как пишут учёные, сапоги бытовали в основном: двух видов. Одни имели мягкое, слегка расширяющееся кверху голенище, примерно равное по высоте длине следа ноги. У щиколотки оно схватывалось ремешком продёрнутым в прорези. Раскопки показали, что на улицах древнего Пскова часто можно было встретить детей и подростков в подобных сапожках: археологами найдены образцы с длиной следа 12 и 17 см. точно такие, только побольше, носили и взрослые. У другой разновидности сапог голенище было несколько жёстче, а в задник для придания формы иногда подкладывалась берёста. После XIII века первый: вид постепенно вышел из употребления, а вот второй продолжал развиваться и со временем породил знаменитые русские сапоги со стоячим голенищем и жёсткой подошвой. Если кожаная обувь сама по себе была признаком некоторой зажиточности, то для владельцев их сапоги, надо полагать, являлись своего рода знаком престижа. Края голенищ богатых сапог отделывались тесьмой, полосками яркой ткани, не говоря уже о вышивке: у самых зажиточных и знатных на сапогах можно было увидеть и жемчуг. Красные, «червлёные» сапоги считались привилегией князей и воинской верхушки — бояр. Однако такую роскошную обувь археологи относят к несколько более поздней эпохе. источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Пятница, 28.05.2010, 15:53 | Сообщение # 23 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Шапка Лучше всего известны исследователям шапки особого покроя — полусферические, сделанные из ярко материи, с околышем из драгоценного меха. В подобные шапки одеты каменные и деревянные идолы, сохранившиеся с языческих времён, такие мы видим и на дошедших до нас изображениях славянских князей. Это была княжеская регалия, притом специфически славянская. Недаром в русском языке бытует выражение «шапка Мономаха», означающее буквальн: «бремя власти». Не «корона», не «диадема» — именно «шапка». Само это слово долгое время попадалось учёным исключительно в княжеских грамотах-завещаниях, где шла речь об этом знаке достоинства. Лишь после 1951 года, когда археологами были найдены берестяные грамоты и наука получила небывалую возможность заглянуть в повседневную жизнь простого народа, сделалось ясно, что «шапкой» называли не только княжескую регалию, но и вообще мужской головной убор. А вот княжескую шапку именовали иногда «клобуком». Потом это название перешло в русском языке на монашеское покрывало, а также на колпачок, что надевали на голову охотничьим птицам («клобучок»). В языках зарубежных славян «клобук» до сих пор значит попросту «шапка», а также "шлем". Княжеские шапки определённым образом даже «мешают» исследователям изучать головные уборы люда попроще: уж если на древней миниатюре присутствует князь (а ведь летописи составлялись в изрядной степени «про князей»), то все прочие, как правило, — с непокрытыми головами. Но, по счастью, сохранились фрески на лестнице Софийского собора в Киеве и браслет XII века: на них изображены музыканты в островерхих колпаках. Археологами были найдены заготовки для подобного колпака: два треугольных куска кожи, которые мастер так и не собрался сшить вместе. К несколько более поздней эпохе относятся обнаруженные при раскопках валяные шапки, а также лёгкие летние, сплетенные из тонких сосновых корешков. Можно предположить, что древние славяне носили самые разнообразные меховые, кожаные, валяные, плетёные шапки. И не забывали снимать их не только при виде князя, но и просто при встрече со старшим, уважаемым человеком — например, с собственными родителями. Историческая же «шапка Мономаха» есть не что иное, как золотая бухарская тюбетейка, подаренная в XIV веке московскому князю и по его приказу обшитая соболем. Приобретя таким образом сходство с шапками древних князей, она ещё триста лет служила русским монархам во время обряда венчания на царство. источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Понедельник, 07.06.2010, 21:42 | Сообщение # 24 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Чем наши предки ткани красили Крашение известно человечеству с незапамятных времен, как считают археологии – не менее 30 тысяч лет. Химических заводов тогда, как вы понимаете, не было, но предки наши были весьма изобретательны в подборе средств, позволяющих разнообразить цветовую палитру тканей и пряжи. Арабские купцы, например, завезли из Индии краситель, который самим названием выдает происхождение – индиго. Его изготавливали из стеблей и листьев растений рода индигофера. Только представьте себе: для получения 3 кг продукции необходимо было переработать целый центнер растительного сырья! Кстати, басму и в наши дни производят из листьев индигоферы. Весьма распространенным был ализарин, который добывали из корней марены ещё в древних Египте, Персии и Индии. Другим древнейшим красителем был пурпур. Тирийский пурпур добывали из улиток-багрянок, измельчая их с водой. Полученной смесью пропитывали ткань и высушивали на улице, в смысле – не в помещении. Только после этого материал приобретал пурпурную окраску. Это был колоссальный труд, ведь всего-навсего на один грамм красителя надо было истолочь ни много ни мало – 10 тысяч хрупких созданий. Но в Венеции сырьем для местного пурпура был какие-то высушенные жучки (правда, венецианский пурпур ценился меньше). Обзор мировой истории красителей текстиля можно было бы продолжить, но поскольку «это присказка, а сказка… сказка будет впереди», то давайте лучше остановимся на этом и перейдем к вопросу о том, что использовали для крашения русичи. Оказывается, они были очень хорошо осведомлены о возможностях, которые предоставляет для этого растительный мир, и с учетом этих возможностей получали разные цвета. Желтый и коричневый Задумав получить солнечную окраску, наши предки могли использовать более двух десятков растений. Некоторые из них применялись целиком: это бессмертник, вереск, манжетка, пупавка, череда. А в роду дроков, кустарников и полукустарников семейства бобовых, так и вовсе есть вид, который прямо так и называется – красильный. С этой же целью применялись цветы и листья золотарника (именуемого также золотой розгой), прыгуна (тоже имеющего второе название – недотрога), трава серпухи. Только цветы брались, если речь шла о ястребинке зонтичной и, как ни странно, луговом васильке, а еще лядвенце рогатом. Кстати, в ход шли листья березы и чернотала (или верболоза). О корневой системе растений рачительные хозяева тоже не забывали: здесь полезными оказывались щавель, ирис (он получил очень ласковое прозвание – касатик). А у орешника и дикой яблони в красительных целях брали кору. Иногда определенные части растений выбирались с учетом материала, который нужно было окрасить. Так, листья и стебли плауна (он же баранец), а также цветы сурепицы брались в расчет при работе с шерстью, а купальницу применяли только для холста. Как желтый, так и коричневый тон можно получить на основе коры, листьев и ягод крушины ольховидной. Как отмечают специалисты, краситель из этого растения отличаются очень высокой устойчивостью к выцветанию. Оранжевый и красный Чтобы полотно «порыжело», народных способов было существенно меньше. Это могла обеспечить кора ольхи черной. А чтобы добиться нужного результата с помощью чистотела, к нему добавляли квасцы. В красном диапазоне возможностей было побольше и, в основном, в качестве красителей использовались корни растений, в частности, сабельника (называемого также пятилистником и серебряком), гречишника (т.е. раковых шеек), подмаренника мягкого (это дерябка, косма-трава) подмаренника настоящего (речь идет о сычужнике – желтой кашке). Если материал был шерстяной, то пользовались корнями зверобоя четырехгранного. Но была и наземная часть травки, благодаря которой ткани «краснели»: это марь белая, а проще говоря – лебеда. Голубой, синий и зеленый Голубизну полотну придавали с помощью коры ясеня, а если требовалось окрасить шерсть, цветы василька или гречавки. Птичья гречиха (в народе зовется травкой-муравкой) способна окрашивать материал в синий цвет, при этом растение используется целиком, как и вайда, у которой еще несколько выразительных названий: синячник, синиль, синильник, да вдобавок еще и крутик. Этот самый вайда-крутик применялся в качестве красителя шерстяных материалов и весьма ценился в кустарном производстве ковров. Ягоды черники использовались для окрашивания льна в голубой цвет, а шерсти – в синий. Кстати, только что упомянутая вайда-крутик применялась и для получения зеленого цвета. Впрочем, наряду с другими растениями. Так, в частности, стебли и листьями хорошо всем знакомой крапивы двудомной и вахты, т.е. трилистника, листья плауна булавидного, корни пижмы (дикой рябинки). Черный Для того чтобы добиться черного тона материала, использовались несколько растений. В их числе ягоды и корни воронца (воронка), коры таволги вязолистной, листьев и стеблей подбела, листьев толокнянки (по-другому – медвежьих ушек) и сока травы с забавным названием зюзик блестящий. У него целый ряд народных названий: водяная шандра, волчья нога (или лапа), дикий маточник, конопель лесной, крапива болотная, крапчатка, сердечная трава, чистец). «Разноцветные способности» растений По ходу рассказа уже вскользь упоминалось, что некоторые представители земной флоры способны при разных технологиях получать различные тона. И первое, что приходит на ум, это всем известная луковая шелуха и свекла. Но они вовсе не единственные в этой группе. Так, используя цветы и листья яблони, либо ее кору с добавлением квасцов, можно добиться как красной, так и зеленой краски. Из цветов и листьев зверобоя обыкновенного ткань и при соответствующей обработке может стать либо красной, либо желтой. Плаун обоюдоострый (иначе: зеленка, собачка) способен «расцветить» полотно зеленью, желтизной и краснотой. Ягоды ежевики способны придавать тканям малиновую и фиолетовую окраску, а кора дуба с добавлением ржавого железа – от темно-синей до черной. Если дикий калган дополнить тем же ржавым железом, либо квасцами, получится тот же эффект. Ольха белая и вовсе может окрасить материал в цвета от желтого до черного, если добавлять к ней то – опять же – проржавевшее железо, то… еловые шишки. * * * Завершая этот краткий обзор, хотелось бы высказать две мысли. Во-первых, порадоваться тому, как доброхозяйски использовали растительные дары наши предки, какой огромный труд они совершали, собирая, заготавливая и их и производя красители и как обширны и глубоки был накаливаемые веками знания о свойствах растений. Во-вторых, как велики возможности растительного царства и насколько мы должны быть ему благодарны! Конечно же, ручное и кустарное крашение сейчас используется редко, да ведь не в этом дело… источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Понедельник, 28.06.2010, 11:25 | Сообщение # 25 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Женский головной убор До замужества головной убор (по крайней мере летом) не покрывал макушки, оставляя волосы открытыми. Маленькие девочки носили на лбу простые матерчатые тесёмки. Взрослея, вместе с понёвой они получали «красу» — девичий венец. Ещё его называли «увяслом» — «повязкой», от «вясти» — «вязать». Эту повязку расшивали как можно нарядней, иногда, при достатке, даже золотом. Девушки из богатых семей носили увясла из византийской парчи. Другой типично славянской разновидностью «красы» был венчик из тонкой (около 1 мм) металлической ленты. Ширина ленты бывала обычно 0,5—2,5 см. Делали такие венчики из серебра, реже — из бронзы, на концах устраивали крючки либо ушки для шнурка, который завязывался на затылке. Мастера-кузнецы украшали венчики орнаментом и придавали им разную форму, в том числе с расширением на лбу, как у византийских диадем. Из-за этого некоторые учёные XIX века считали, что венки вошли в культуру славян только вместе с христианством (тем более что в христианской символике венкам придаётся особенный смысл). Однако археологические находки подтвердили глубокую древность славянских девичьих венчиков. Кроме того, не во всех славянских племенах носили венчики из металлических лент. Например, девушки племени северян, населявшего современную Курскую область, предпочитали сделанные из серебряной проволоки с концами, расклёпанными трубочкой — для шнурка. А в тех местах, где славяне тесно соприкасались с финно-угорскими племенами, в славянских курганах нередко находят типично финские девичьи повязки, составленные из бляшек и металлических спиралек, нанизанных на нити рядами — по числу прожитых лет. Учёные объясняют эти находки заимствованием «моды» от дружелюбных соседей, а также большим числом смешанных браков. Головной убор «мужатой» женщины непременно укрывал волосы полностью. Этот обычай был связан с верой в магическую силу волос. Совсем недавно его строго придерживались не только русские, но и украинцы, белорусы, гуцулы, болгары, чуваши, все группы татар, башкир, народы коми, ижора, мордва и другие. Покрывали волосы и женщины Скандинавии. Иностранные писатели — современники древних славян, оставившие нам описание их обычаев, — упоминают, что жених накидывал своей избраннице на голову покрывало и делался таким образом её мужем и господином. Действительно, одни из древнейших славянских наименований головного убора замужней — «повой» и «убрус» — означают, в частности, «покрывало», «полотенце», «платок». «Повой» значит ещё «то, что обвивает». Вероятно, именно такой убор запечатлен на изображении древнерусской княгини, дошедшем до нас из XI века. Судя по всему, сделан он из длинной — несколько метров — и достаточно широкой полосы белой материи, концы которой спускаются на спину. Аналогичный убор дожил до начала XX века кое-где на Украине и на западе Белорусии. Этнографы совершенно справедливо называют его «полотенчатым». А в русском языке сохранилось выражение «до повоя», имевшее смысл — «до замужества». Другая разновидность головного убора замужней — кика. В древнерусском языке одним из значений этого слова было «волосы на голове», похожий смысл и поныне сохранился за ним в некоторых славянских языках, тогда как у нас оно стало обозначать скорее «то, что волосы прикрывает». А отличительной приметой кики были... рога, торчавшие вверх надо лбом. Дело в том, что, согласно верованиям славян, рога обладали огромной оберегающей силой. Главным образом бычьи (турьи). Бык-тур, посвящённый Богу воинов — Перуну, был символом в первую очередь мужским, и рога обозначали мужское начало — способность уберечь, защитить от опасностей как реальных, так и волшебных. Женщине, особенно молодой матери, это было жизненно необходимо. Достаточно упомянуть, что даже в начале XX века недавно родившая женщина, выходя из дому, брала с собой... рогатый ухват. Той же цели служили и матерчатые, на берестяной или стёганой холщовой основе, рога её кики. Другой идеей, «заложенной» в эти рога (и тоже связанной с быками и коровами), была идея плодородия, продолжения рода. Ещё в конце XIX века в некоторых деревнях женщины, достигшие старости, меняли рогатую кику на безрогую или вовсе переставали её носить, ограничиваясь платком. В христианские времена священники стремились не допустить женщин в рогатых киках к причастию и вообще в церковь, вполне справедливо усматривая в этом следы языческой веры. Тем не менее кика, как и повой, очень долго была одним из «синонимов» замужества. Невеста перед свадьбой, по обычаю изображая нежелание уходить из родительского дома, в своей песне-плаче описывает кику как злое, страшное существо, вставшее на дороге: ...больно страшно показалося, ужасно да приглянулося: на мосту-то на калиновом сидит старая кика шитая... ... отгоните вы кику белую со пути со дороженьки! С древнейших времён, по всей видимости, существовал как бы промежуточный между девичьим и женским головной убор: его надевали просватанные девушки перед свадьбой. Сохранившийся на Русском Севере, он носил название «плачея». Женщины-славянки в древности не носили шапок, считавшихся, как мы уже видели, мужской принадлежностью. В холодное время года женщины всех возрастов покрывали голову тёплым платком. Только завязывался он не под подбородком, как мы привыкли. Такой способ, как пишут учёные, сравнительно недавно проник в Россию из Германии через Польшу. В древности платок охватывал подбородок и шею, а узел завязывали высоко на макушке. Такая манера носить платок сохранилась кое-где в России еще в начале XX века. «Не следует думать, что у этих женщин болят зубы», — комментирует свой документальный рисунок этнограф. Разница между девичьими и женскими головными уборами оставалась даже тогда, когда стал исчезать традиционный костюм. Например, в 30-е годы XX века, когда в Москве уже прокладывали метро, замужние женщины Калужской области всё ещё завязывали углы своих платков «двумя концами», а девушки, напротив, - пропускали угол платка через завязанные концы. источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Среда, 14.07.2010, 16:30 | Сообщение # 26 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Чем платить будете? Когда мы рассчитываемся за какой-нибудь товар или услугу, мы «платим». Платить в нашем понимании – значит отдавать некоторую сумму денег. Но, может быть, вам любопытно будет узнать, что слова «платить» и «деньги» на самом деле никак между собой не связаны. Просто потому, что первое гораздо древнее второго. С необходимостью платить славяне столкнулись гораздо раньше, чем познакомились с деньгами. Чем же в таком случае наши предки расплачивались между собой при совершении торговых операций? Универсальным платежным средством в древности были не монеты и не слитки драгоценных металлов, а ткань – холщовая или льняная. На это указывает само слово «платить», которое образовано от однокоренных слов: «плат», «платок», «платье». На этот счет имеется и прямое историческое свидетельство. Арабский писатель Ибн Русте (начало Х века) сообщал, что «царь славян» ежегодно объезжает своих людей: «И если у кого из них есть дочь, то царь берет себе по одному из ее платьев в год, а если сын, то также берет по одному из платьев в год. У кого же нет ни сына, ни дочери, то дает по одному из платьев жены или рабыни в год». Как видим, все подданные этого «царя» платили ему дань, причем платили в буквальном смысле слова – платьями. И лишь позднее к тканям добавились еще шкурки пушных зверей – белок, куниц, соболей, а затем и серебряные слитки – гривны. Кстати, этот обычай – платить тканями – возник не случайно. Древнерусские ткачихи славились на весь свет своими изделиями. Скажем, на средневековом Востоке особенно ценились русские льняные ткани. В начале XII века персидский поэт Низами в своем всемирно известном произведении «Искандер-Намэ» упоминал льняные одежды из «страны русов», «ценою каждая в золотую монету». А в трудах его соотечественника историка Амира Хусрау говорится о привозе в Индию русского льна и льняного полотна, которое индийская знать обычно жаловала своим приближенным в виде почетного дара. Чтобы понять, как сильно с тех пор изменился мир, достаточно взять в табачной лавке пачку сигарет и протянуть продавцу свой носовой платок. источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Воскресенье, 25.07.2010, 18:25 | Сообщение # 27 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Взросление. Детская одежда в Древней Руси, как у мальчиков, так и у девочек, состояла из одной рубашонки. Притом сшитой не из нового полотна, а обязательно из старой одежды родителей. И дело здесь не в бедности или скупости. Просто считалось, что ребёнок ещё не окреп как телом, так и душою, – пусть же родительская одежда его защитит, убережёт от порчи, сглаза, недоброго колдовства… Право на взрослую одежду мальчики и девочки получали, не просто достигнув определённого возраста, но только когда могли делом доказать свою «взрослость». Лет с пяти-семи детей приучали к хозяйственным мужским и женским работам, а также вводили в мир легенд, верований и традиций, – как мы бы теперь выразились, ребёнок проходил ещё и духовную школу. В глубочайшей древности для этого существовали особые дома – мужские и женские, и всё, что там совершалось, окутывала тайна, на которую не имели права представители противоположного пола. Исследователи пишут, что хоромы «семи богатырей» из «Сказки о мёртвой царевне» – не что иное, как воспоминание о таком мужском доме, расположенном в глухой лесной чаще. Но это вновь отдельная тема, и мы её лишь обозначим. Когда мальчик начинал становиться юношей, а девочка – девушкой, им приходила пора перейти в следующее «качество», из разряда «детей» в разряд «молодёжи» – будущих женихов и невест, готовых к семейной ответственности и продолжению рода. Но телесное, физическое взросление ещё мало что значило само по себе. Надо было выдержать испытание. Учёные называют его «инициацией» – «обновлением», «приведением в начальное состояние». Это был своеобразный экзамен на зрелость, физическую и духовную. Юноша должен был вытерпеть жестокую боль, принимая татуировку или даже клеймо со знаками своего рода и племени, полноправным членом которого он становился отныне. Для девушек тоже были испытания, хотя и не такие мучительные. Их цель – подтверждение зрелости, способности к свободному проявлению воли. И самое главное – те и другие подвергались ритуалу «временной смерти» и «воскрешения». Это была не игра. Это происходило абсолютно всерьёз! Вероятно, жрецы и жрицы применяли при этом какие-нибудь одурманивающие напитки, а то и гипноз. Также вполне вероятно, что разыгрывалась целая пантомима «проглатывания» детей мифическим животным – тотемом, «прародителем» и символом племени – с последующим «рождением» из его брюха. Некоторые исследователи полагают, что всем известная сказка о Красной Шапочке содержит отголоски подобных обрядов… Итак, прежние дети «умирали», а вместо них «рождались» новые взрослые. В древнейшие времена получали они и новые «взрослые» имена, которых опять-таки не должны были знать посторонние (а иногда это было первое наречение имени). Вручали и новую взрослую одежду: юношам – мужские штаны, девушкам – понёвы, род юбок из клетчатого полотна, которые носили поверх рубахи на пояске. С момента надевания взрослой одежды девушку можно было сватать. А расцветка клеток понёвы была своя у каждого славянского племени, у каждого рода. Так начиналась взрослая жизнь. источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Четверг, 26.08.2010, 14:53 | Сообщение # 28 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| ХИТРОСТИ НАРОДНЫХ УЗОРОВ ОДЕЖДЫ. Можно предположить, что ритмический ряд узора народной одежды представляет собой колебательный контур, согласующий естественные колебания как электромагнитного поля человека в целом, так и отдельных внутренних органов, с электромагнитным полем Земли (а через него, возможно, и с электромагнитными полями Вселенной в целом). Он образуется совокупностью некоторого количества сферических колебаний, имеющих, как правило, одинаковую амплитуду, но разную частоту и направленность (к человеку и от него). Контуры взаимно гармонизируются, в итоге возникает гармоническое колебание определённой частоты, выраженное узором, а узлы вновь образованной решётки организуются по принципу золотого сечения. Такая кратность представляет собой своеобразное «сито», пройдя которое электромагнитные колебания опредёлённой частоты изменяют свои характеристики на более гармоничные и благоприятные для человеческого организма. При выполнении узора традиционными способами точные значения расстояний между узлами «решётки» (центрами колебаний), при общем сохранении пропорциональных соотношений между ними определяются толщиной уточной нити для поясов и тесьмы или толщиной нити основы для браных узоров. Использование в качестве базовой единицы нити, чья толщина в каждом конкретном случае меняется, роднит принципы выполнения узоров русской народной одежды с канонами и измерительными системами древнерусской архитектуры. Эти системы обеспечивали «соразмерность образующих их параметров какому-то неявному… иррациональному размеру» (Черняев А.Ф. Золото Древней Руси. – М.: Белые альвы, 1998. – С. 83). В результате исключалось возникновение разрушительных для человеческого организма резонансных явлений и обеспечивалось постоянное воспроизводство благоприятных ритмов, как бы их «оживление». Так и узоры живут в пульсирующих ритмах по законам золотого сечения, одновременно описывающих и ритмы излучений человека, и ритмы геомагнитных полей. Фактически ритмические ряды и поля нередко изображали в народном ткачестве и в чистом виде: как круговые поля решётки на полотенцах и скатертях. Исследователи обычно не могут однозначно истолковать их значение. В народе они известны под названиями «краски», «мороз», «паучок» или «Родная земля» (белорус.). Иногда такая простейшая вибрационная «решётка» обрамляет края большого узора или пояса, иногда сама является изображаемым объектом. Своё воздействие на организм человека ритмический ряд оказывает в месте изменения точечного наложения, изменяя статическое электромагнитное поле, а также благодаря тому, что края одежды образуют замкнутое кольцо вокруг конечностей, шеи (ворот, рукава) и самого тела (пояс, подол). Вокруг человека возникает замкнутое вихревое пространство, которое, по данным врача кинезиолога О.В. Деева, способно губительно воздействовать на некоторые виды микрофлоры, враждебные человеку. Видимо, не случайно пояса в народной традиции завязывали не иначе, как обернув вокруг тела 2–3 раза. Кроме общих территориальных ритмов нами выделен ряд специфических ритмических рядов колебаний, предназначенных для размещения в зоне пояса, плеча, головы, подола, обладающих характерными типовыми особенностями. Такими особенностями в первую очередь обладает «узор молодухи». В его исходном ритме заложены пропорции золотого сечения, а размер (амплитуда) его ритмической спирали, казалось бы, жёстко не задан. Он словно бы пульсирует в числовой последовательности, являясь одновременно и минимальным, и бесконечно большим, и любым целым числом – точкой, промежутком между этими крайностями – как новая жизнь, созревающая в чреве будущей матери. Но всегда эти размеры образуют пропорции золотого сечения. Иногда этот ритм входит в качестве дополнительной вибрационной спирали в центральную часть некоторых орнаментальных композиций, предназначение которых – символическое преумножение уже имеющегося (урожай, достаток и т.д.). Говоря об «узоре молодухи», невозможно не коснуться темы пренатальной коррекции плода и вероятного регулирования деторождения путём использования текстильного орнамента на понёве. Как известно, классическая русская понёва состояла из трёх сшитых полотнищ, ширина которых определялась технологическими возможностями ткацкого стана и была примерно одинакова по всей России. Количество же «глазков» на каждом полотнище понёвы строго регламентировалось в зависимости от детородных возможностей женщины: 14–12 у молодухи; 10 – у замужней; 8 – у солдатки или вдовы; 6 – у женщины последетородного возраста. Мы предполагаем, что частота образующихся при этом ритмических рядов воздействовала на женский организм, помогая справляться с проблемами, присущими каждому из этих возрастов. Ритмическое поле орнаментальных композиций на предметах погребального назначения и тех, что связаны с культом предков вообще, отличается резкой асимметрией величины импульсов в разных частях узора. В них соединяются две–три различные по диаметру ритмические спирали (используются колебания с разными амплитудами). Одновременно все остальные узоры, имеющие такие же соединения, включают в себя спирали с разным ритмом, но одинакового диаметра (колебания с одинаковыми амплитудами). Ритмические ряды народных узоров построены преимущественно на основе чередования ритмов 3, 6, 9, 15 единиц измерения, соответствующих толщине льняной нити утка. В более сложных и масштабных композициях появляются ритмы 18, 21, 24, 27, иногда 36 единиц. Первые четыре значения (3, 6, 9, 15) соответствуют средним значениям электромагнитных частот головного мозга человека – альфа, бета, дельта и тета ритму. Большинство остальных имеют аналоги в волновой структуре Солнечной системы и Вселенной. Современная биорезонансная терапия использует индукционную терапию частотами токов мозга, которая характеризуется способностью стимулировать саморегуляцию человеческого организма в результате «обучающего эффекта», возникающего в ходе воздействия индукционных полей на отдельные отделы головного мозга человека [Готовский Ю., Косарева Л. и др. Экзогенная биорезонансная терапия фиксированными частотами. – М.: Имедис, 2001. – С. 33]. Не исключено, что народные орнаментальные композиции обладают сходным воздействием. Согласно данным исследований специалистов центра «Имедис», частота 15 Гц соответствует частоте крупнейшего центра управления человеческого организма – солнечному сплетению (там же, с. 61), в то время как ритм в 15 единиц характерен для целого ряда народных узоров, употребляющихся при украшении поясов. Не менее примечательно, что сигналы частот спонтанной биоэлектрической активности здоровых и поражённых заболеванием органов человеческого организма различаются симметрией: для болезни характерны ассиметричные сигналы, что соответствует практике использования народных узоров с описанной выше ассиметричной структурой ритмического поля для украшения изделий, связанных с миром предков и погребальным культом. Нами с помощью терапевтического аппарата «ДиаДЭНС» по методу Фолля проведены замеры изменения потенциалов БАТ, отвечающих за состояние определённых меридианов (контрольно измерительные точки) до и во время контакта с рисунками народного орнамента той области человеческого тела, которая прилегает к органу, связанному с исследуемым меридианом. Для исключения психосоматического воздействия узора, исследования были построены таким образом, что испытуемые не могли видеть тестируемых рисунков. Измерения показали способность конкретных узоров нормализовывать параметры БАТ отдельных меридианов и, следовательно, благотворно воздействовать на функционирование связанных с ними внутренних органов человека. Так, максимальная разница между показаниями прибора до и в ходе наложения рисунка «крючки (лебеди)» в проекции верхней части лёгких и бронхов составила в одном из случаев сорок единиц – от значения «конечная дегенерация органа» до «нормы». Данную зону человеческого тела в женском народном костюме закрывают части рубахи под названием «полики» и «оплечье», для украшения которых часто использовался именно этот узор. Повторное наложение на ту же зону изображения вибрационного ряда, характерного для узора «лебеди», вместо самого рисунка узора, дало аналогичный эффект с разницей стимуляции в десять единиц: тридцать вместо сорока, подтвердив решающий фактор ритма ритмического ряда. источник
|
|
| |
Макошь | Дата: Пятница, 17.09.2010, 21:52 | Сообщение # 29 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Внешний образ в древней Руси Облик русского человека испокон веков ярко характеризовала одежда. Внешний образ связывал его с общепринятым эстетическим идеалом. У женщин – белое лицо с ярким румянцем, соболиные брови, а у мужчин – окладистая борода. Одежда шилась из простых тканей и отличалась простым кроем, но изобилием украшений, надетых поверх нее: браслеты, бусы, серьги. На моду Древней Руси оказывали влияние, в первую очередь, климатические условия. Суровая зима, сравнительно прохладное лето послужили причиной появления закрытых теплых одежд. Основными занятиями людей было землепашество и скотоводство. Это тоже определяло стиль одежды. Основой мужского костюма была рубаха. Как правило, холщовая рубаха выполняла функции и нижней, и верхней одежды. Ее рукава были вшитыми, длинными и довольно узкими. Иногда вокруг кисти на рукав надевали зарукавье. В торжественных случаях сверху одежды – закругленный неширокий воротник, ожерелье. Обязательной частью одежды русских мужчин служили порты – неширокие, длинные, сужающиеся книзу и доходящие до щиколоток штаны. Верхней одеждой служила свита, которая надевалась через голову. Русские воины надевали сравнительно короткую кольчугу и шелом. Одежду знати дополнял небольшой византийско-римский плащ. Основой женского костюма тоже являлась рубаха, которая отличалась от мужской рубахи длиной. Богатые женщины носили две рубахи – исподнюю и верхнюю, которую подпоясывали нешироким поясом. Поверх рубахи замужние женщины обычно надевали юбку-поневу, запахнутую вокруг талии и закрепленную шнуром. Повседневной одеждой девушек была запона, которая всегда надевалась на рубаху и подпоясывалась. На праздник поверх поневы и запоны надевали навершник, сшитый по типу туники. По традиции замужние женщины покрывали свои волосы прилегающим чепцом-повойником, а сверху надевали платок-убрус. Знатные женщины поверх платка еще носили шапку. Распущенные волосы или косу разрешалось носить лишь незамужним девушкам. Монгольское иго приостановило на несколько лет экономическое и культурное развитие Древней Руси. Лишь после освобождения от татаро-монгольского нашествия стал изменяться костюм. Стали появляться новые, распашные одежды, отрезные в талии. Как следствие влияния монгольского ига в русском костюме остались некоторые предметы восточного обихода: тюбетейка, пояса, откидные рукава. Знатные люди стали надевать несколько одежд, что говорило об их благосостоянии. Рубаха стала нижней одеждой в костюме знати. Поверх неё обычно надевали зипун. Для крестьян – это была верхняя одежда, а бояре носили его только дома. Сверху зипуна обычно надевали кафтан, который обязательно закрывал колени. Одной из парадных одежд, которую надевали поверх кафтана, была ферязь. В рукав обычно продевали лишь правую руку, а левый рукав спускали вдоль тела до земли. Так появилась пословица «работать спустя рукава». Специфической одеждой была шуба. Ее носили и крестьяне, и знатные бояре, и царь. На Руси принято было шить шубы мехом внутрь. Каким бы дорогим не был мех, он служил лишь подкладкой. Сверху шубу покрывали сукном, парчой или бархатом. А носили шубу даже летом и даже в помещении. Шубка полюбилась и женщинам. Самобытной русской одеждой стала душегрея. Её шили из дорогих тканей и вышивали узорами. С XVI века в моду вошел сарафан из нескольких сшитых кусков ткани. Царское облачение ничем не отличалось от повседневной одежды знати. Только в торжественных случаях он облачался в драгоценные одежды, чтобы поразить заморских послов своей роскошью и богатством. http://slavyanskaya-kultura.ru/slavic....si.html
|
|
| |
Макошь | Дата: Воскресенье, 03.10.2010, 12:03 | Сообщение # 30 |
МАГ
Группа: Админы
Сообщений: 25046
Статус: Убежал
| Мужской головной убор.
Краткая история
Если в истории женской одежды на Руси головной убор - это прежде всего украшение и дань традиции (замужняя женщина должна полностью закрывать волосы), то для мужчин - это показатель социального статуса. Чем выше мужской головной убор, тем более высокое положение занимает её хозяин ("По Сеньке и шапка, по Фоме и колпак"). Рабы ходили с непокрытыми головами. Головные уборы мужчины снимали только в церкви или дома, в них могли сидеть на царских и боярских собраниях и даже свадьбах.
Одной из причин постоянного ношения головного убора было соблюдение обычая по-восточному коротко остригать волосы, а иногда и вовсе их сбривать. Только в случае беды, которая могла постигнуть знатного человека (царская опала или потеря родственника), мужчина мог отпустить волосы "в знак печали".
Среди бедного населения Руси с раннего периода преобладали войлочные колпаки, зимой - с узкой опушкой из дешёвого меха. Более состоятельные носили шапки из дорогих тканей и украшали их камнями и вышивкой, а в комнатах иногда одевали тафью - восточный убор. Бояре при параде могли одевать одновременно тафью, колпак и сверху - высокую горлатную шапку (привилегию носить такие шапки имели только князья и бояре).
По предположениям историков [1], в дружинной среде большое распространение получили мурмолки. А вот всем нам известные треухи (термин известен с XVII века) и "произошедшие от них" шапки- ушанки стали появляться в русской деревне намного позже. Шапки-ушанки распространились только в последней трети XIX века.
Шапка Шапки были широко распространены на Руси, но сначала преобладали в княжеской среде. Первые изображения русских князей в таких шапках относятся к XI веку. При этом форма их была одинаковая: сферическая тулья с меховой опушкой. Такие княжеские шапки именуются в сагах "древнерусской меховой шапкой", головным убором "знатного человека".
Богатые носили шапки из бархата или тонкого сукна, а знатные князья - парчовые (шёлковая ткань с основой из металлических золотых или серебряных нитей), украшенные серебром, золотом и драгоценными камнями. Опушка летом у такой шапки шилась из черно-бурой лисицы, соболя или бобра. Зимой такие шапки подбивались мехом целиком.
Ермолка
Мурмолка (="ермолка") - шапка из сукна, бархата или парчи, вяленная или меховая. Тулья у таких шапок расширялись кверху, иногда имели отвороты и украшались лисьими хвостами. Конец шапки украшался иногда серебряным наконечником.
Сам термин мурмолка связывают с ермолкой, похожей по форме шапкой, которую носили в России до XIX века. (Висковатов. Историческое описание одежды и вооружения российских войск. Русская одежда в XIV-XVII веках. Терлик и шапка мурмолка.)
Колпак
Колпак - это одна из самых древних на Руси форм головного мужского убора. Изображение колпака находят на фреске Софийского собора в Киеве и на старинных браслетах XII века.
В XIII-XVII веках это одни из самых распространённых головных уборов. Состоятельные люди одевали летом атласные колпаки (преимущественно белого цвета), пристёгивая по краям так называемое ожерелье - околышек, украшенный драгоценными камнями, жемчугом и т.д. На зиму колпаки внутри делались меховыми, и этой же меховой частью они выворачивались наружу, образуя такой же меховой отворот. Дополнительно спереди и сзади делали продольный разрез.
Бедные люди также носили колпаки, но летом - из недорогого сукна, а зимой из овчины. А украшали их пуговками, пряжками, запонками и брошками.
Тафья
Тафья - головной убор, пришедший с востока и являющийся разновидностью известной нам тюбетейки. Зажиточные люди, особенно князья, часто носили в помещениях тафьи, которые прикрывали только макушку головы. Эти маленькие шапочки шили из сафьяна (мягкая тонкая кожа из овечьих и козьих шкур, окрашенная в яркие цвета), бархата и парчи, украшали золотом, шёлком и жемчугом.
В истории известен случай, когда царь Иван Грозный решил ходить в тафье в церковь, из-за чего поссорился с митрополитом Филиппом.
http://my.mail.ru/community/yu.ra/1548333E099ECFC6.html
|
|
| |
|
|